Отец наших отцов. Бернар Вербер

не удовлетворил толстяка.

      – Нет, – сказал он. – Наверняка здесь было что-то необычное. Что именно заставило вас подумать, что убийство не было совершено серийным убийцей, как утверждала полиция?

      Девушка наморщила лоб, чтобы сосредоточиться.

      – Я осмотрела комнату… Портреты обезьян. Скелеты на кронштейнах.

      – Закройте глаза, – предложил Исидор Катценберг. – Представьте себе, как все было. Переживите вновь каждую секунду после того, как переступили порог квартиры, где произошло преступление. Что вам показалось странным?

      Лукреция зажмурила глаза, затем открыла их.

      – Увы. Не знаю.

      – Снова закройте глаза, вдохните глубже, – сказал он, словно хотел ее загипнотизировать. – Сделайте еще один вздох. Напитайте ваш мозг, каждый нейрон. Разбудите заснувшие участки. Просмотрите фильм в замедленном темпе. Что вас навело на мысль о том, что это не обычное убийство?

      Лукреция потерла виски, закрыла глаза и вдруг широко открыла их.

      – Поза трупа! – воскликнула она. – Он сидел в ванне и протягивал палец вперед, к зеркалу.

      Они оба бросились в ванную комнату.

      – Я тогда еще подумала: «Как будто указывает на убийцу»…

      Исидор Катценберг осмотрел зеркало.

      – Или хочет написать что-то на стекле.

      Лукреция с сомнением покачала головой.

      – Даже если он и успел написать что-то на запотевшем зеркале, нам это ничего не дает. Тут столько народу прошло, столько сквозняков было, что все уже пропало.

      – Может быть, и нет, – сказал Исидор Катценберг.

      Он закрыл дверь и открутил кран с горячей водой на полную мощность. Клубы пара вскоре заполнили помещение. Когда ванная практически превратилась в сауну, он выключил воду. И открыл дверь, чтобы пар рассеялся.

      На зеркале показалось нечто, напоминающее цифру. Вначале юная журналистка решила, что это пятерка, но изгиб линий был другим. Это была не цифра, а буква.

      С.

      Лукреция была поражена.

      – Детское воспоминание, – заметил Исидор. – Палец всегда оставляет слабый след жира на стекле. Очень тонкий след, но он проявится под воздействием пара даже спустя долгое время.

      Они осмотрели букву.

      – С – скорее всего первая буква имени убийцы, – предположила Лукреция.

      Они вернулись к столу, на котором лежал листок, посыпанный порошком. С… В списке профессора Пьера Аджемьяна был лишь один человек с именем, начинавшимся на эту букву. Профессор Сандерсон.

      – Бенуа Сандерсон! – воскликнул Катценберг. – Светило астрономии из Медонской обсерватории.