Зелёный луч. Кайл Иторр

на каком языке вы будете друг с другом болтать, но если повезет, сами этого не заметите.

      Сай поднимается и с видом знатока негромко аплодирует. И обращается к декламаторше на французском же. Британский аристократ, с пеленок владеющий наречием Мольера и Гюго; основательная у него личина, ничего не скажешь – или это вовсе не личина, а он и в самом деле такой?

      Засыпанная комплиментами Полина розовеет. Руис нервно сглатывает.

      – Совсем засмущал девчонку, – усмехаюсь я, зная, что девчонка не разумеет английского.

      – Улучшает цвет лица, – с серьезным видом отвечает Сай, который тоже это знает.

      – Ладно тебе издеваться, хорошая ведь девочка, – отрывается от стакана Берт. – Не для того спасали.

      Тут он прав.

      – Ладно, Поль, что вам перевести-то нужно? – спрашиваю я уже по-русски.

      И услышав робкое «нам бы чего покушать», с фырканьем киваю Руису, и мы придвигаем к нашему столу соседний, организовав рядом три дополнительных стула. Раз уж спасли людей, пусть присоединяются – праздник у нас с ними действительно общий.

      – Флоренс, вас не затруднит…

      – Даже не продолжайте, – улыбается хозяйка и отправляется на кухню. Ну да, тут и без перевода ясно; скорее всего она и сама понимала, чего желают гости, и просто развлекалась.

      – Господа Шакуровы, просим к столу, – приглашаю на правах внештатного переводчика. Сай что-то добавляет по-французски.

      – Спасибо, – тяжело оседает на сиденье слева от меня сам Шакуров; супруга, на плечо которой он опирался, устраивается рядом с мужем, а Полина по чистой случайности оказывается рядом с Руисом. И пусть общаются, если получится.

      – Представляю присутствующих, – продолжаю играть роль переводчика. – Саймон, Альберто, Руис, ваш покорный слуга – Влад… – Перехожу на английский: – А здесь сидят Геннадий Викторович…

      – Просто Гена, моя жена Надя и дочка Полина. И для всех вас исключительно на «ты». Не нужно политесов, Влад, я прекрасно понимаю, что вы для нас сделали.

      – Итак, – по-английски, – Гена, Надя, Полина, прошу любить и жаловать…

      Дальше застолье идет своим чередом, разве только Шакуровы на выпивку не налегают – не выветрился еще «лекарственный» коньяк. Впрочем, и остальные не считают, что вершиной праздника должно быть «нализался в дрова», Сай тот же хотя и посасывает «Одинокую звезду», но это за вечер стаканчик примерно третий, таких наперстков под хорошую закуску можно приговорить вчетверо больше и встать практически трезвым.

      Через некоторое время у меня возникает надобность отлучиться. Завершив все дела, выхожу из «комнаты отдыха», и тут на стойке у миссис Фортескью подает голос телефонный аппарат (оформленный в том же винтажно-викторианском стиле, бронза и лакированное дерево). Хозяйка снимает трубку:

      – Алло? Да… здесь… – и вдруг: – Их 'абе ферстанден…[36]

      Вот не ожидал. Останавливаюсь в коридорчике, чтобы меня не было видно,

36

Искаж. нем. «Ich habe verstanden», – «поняла».