Королева белых слоников (сборник). Юлий Буркин

дабы повеселить сокурсников.

      Вот, например, какое неожиданное отражение получила трагедия троянского ясновидца в «стихотворении», написанном на «античке»:

Лаокоон

      Лаокоон кричал змее:

      «Но как же быть моей семье?!»

      А змей ответил: «Извиняй,

      Никак не быть. Ам-ням-ням-няй».

      А после, обернувшись хвостом

      И вытянувшись длинным ростом,

      С змеихой лежа на песке,

      Он в смертной пребывал тоске.

      «Лаокоон, – стенал он, – бедный,

      Погиб ты славно, как и жил,

      Я буду помнить образ светлый…»

      Сказал… и яйца отложил.

      Как я уже сообщал, подобные произведения мы пускали по рядам, и дальнейшая судьба их нас не интересовала. Но дважды по чистой случайности эти послания, бумерангом, возвращались к нам. Таким образом, у меня имеется два блестящих примера творчества нашего поэтического дуэта.

      Вот листок, в верхней части которого значится: «Басня». Далее следует:

      Изюбр по фамилии Фрол

      Копеечку денег нашел…

      Тут сие творение внезапно обрывается, но через пару пропущенных строк вновь обозначено: «Басня».

      Летела над болотом моль,

      Навстречу ей – лягушка;

      И говорит она: «Изволь

      В мое, с пупочком, брюшко».

      Но отвечала гневно моль:

      «Доколь?!»

      Это произведение авторы, видно, посчитали вполне законченным и потому, вновь пропустив две строки, продолжили откровения:

      Оставь, не надо, все пустое

      Все суета, все – дым и блеф;

      Скажу тебе словцо простое,

      Скажу я, даже не вспотев.

      Бумажка кончилась, но мысли

      Конца не будет никогда.

      Что ж, дорогой мой, шишли мышли!

      Все остальное – ерунда.

      К чести нашей будет сказано, что бумажка и в самом деле кончалась, так что в отсутствии жизненной правды нас не обвинишь.

      Другой сохранившийся листок богаче по содержанию – одно четверостишие и два крупных «законченных» произведения. Причем над каждым обозначено, кому оно посвящено. Над четверостишием значилось: «Посвящается себе».

      Вот и оно само:

      Лысый от счастья, нежный, как кит,

      Вон он – в ненастье с криком летит.

      С розой в ноздре и с фужером в зубах,

      От часу час превращаясь во прах.

      Второе посвящение не менее лаконично: «Посвящается тебе».

Буколика

      А помнишь, было дело,

      Когда однажды нам

      Плескаться надоело

      И отдаваться смело

      Бушующим волнам?

      Мы вытерлись, оделись

      И молча по песку

      Пошли, на солнце греясь,

      И вдруг мне захотелось

      Сорвать с тебя лоскут.

      Тебе, несмелой, милой,

      Сказал, мол, скоро ночь.

      Ты улыбнулась криво,

      Хихикнула игриво

      И