Право учить. Работа над ошибками. Вероника Иванова

назад, задержалась на плечах не более вдоха и, мягко шурша, стекла на пол.

      Лицо с правильными чертами, бледное, удивительно спокойное, почти отрешенное, но чувствуется, что это спокойствие – итог длительных и настойчивых тренировок, словно каждый миг усилия тратятся не на напряжение мышц, а на расслабление. Темные тусклые волосы острижены коротко, впрочем, оно и понятно: если вечно закрывать лицо и голову, вспотеешь в два счета, а возиться с косами, похоже, у женщины нет желания. Приятная внешность, но не более. И уж совсем не настраивает на то, что называется «провести время с пользой». Пользой для наших тел, имеется в виду.

      – Не нравится? – Она словно и не ожидала иного результата. – А так?

      Я не заметил момента перехода между обликами. Возможно, из-за Вуали, но вряд ли даже обостренные чувства помогли бы мне увидеть плавное и невероятно быстрое превращение отшельницы в чувственную куртизанку. Осанка потеряла строгость, взамен приобретая гибкость и свободу, грудь, вдох назад почти незаметная, выступила вперед и округлилась, даже черты лица словно расплавились и перетекли в иную форму, укрупнив рот, подняв скулы и зарумянив щеки. Передо мной предстала совершенно другая женщина, и в то же время какой-то частью сознания я понимал: чуда не произошло. Ни одна Прядь пространства, связанная с Силой, даже не вздрогнула. Это не магия. Но что это, фрэлл меня подери?!

      – Так лучше?

      – Намного. Только если и впрямь не желаешь тратить время зря, лучше расскажи, как ты делаешь то… что делаешь.

      Она удивленно улыбнулась, качнула головой – и наваждение ушло. Все вернулось на свои места. Все, кроме моего душевного спокойствия.

      – Смотри, больше предлагать не стану.

      – И не надо. А то пожалеешь. После.

      – «После» не будет, неужели ты еще не понял?

      У тебя, возможно. Но по людским меркам у меня впереди достаточно дней. И если удача не откажется быть моей попутчицей, они сложатся в цепочку лет.

      – Забудем хоть ненадолго о бедах! Правда, прежде мне хотелось бы узнать твое имя. Если ты не против.

      – Хельмери. Но достаточно и короткого Хель. А ты?

      – Джерон. И позволь не называть полностью родовое имя: оно звучит почти отвратительно!

      Женщина снова улыбнулась, с благосклонностью принимая мою шутку:

      – Так что ты хочешь узнать обо мне, Джерон?

      – Все, что расскажешь.

      – Так много?

      – Так мало. Меня поразило твое умение… изменяться.

      Услышав в моем голосе восхищение, Хель грустно вздохнула:

      – Я была бы счастлива избавиться от этого умения навсегда.

      – Разве оно ужасно?

      – Оно невыносимо… Впрочем, лучше начать с начала. Я лицедей.

      – Актерствуешь?

      – Если бы… – Горестный вздох, и следом за ним потрясенное: – Ты никогда не слышал о нас?! Истинных лицедеях?

      Я много о чем не слышал и еще большего не видел. Иногда мне кажется, что жить стоит только ради приобщения к чудесам мира. А порой хочется закричать: «Хватит! Мой разум