Записки доктора (1926 – 1929). К. А. Ливанов

университета, будущие ученики академика А. А. Ухтомского – А. Μ. Петелина, А. В. Коперина и Н. Д. Владимирский. В кружках и секциях научного общества они изучали ботанику, зоологию, геологию, другие естественные науки, занимались краеведением. В Ливановку приезжал на встречу с кружковцами студент Ленинградского политехнического института, будущий академик Ю. Б. Харитон[16]. Сам К. А. Ливанов увлеченно работал над акклиматизацией новых для нашего региона растений, выращивал редкие сорта плодовых деревьев и кустарников.

      Однако вся эта полезная деятельность неожиданно завершилась в 1928 году, когда были приняты законы, ограничивающие частное домовладение. Из-за непосильных налогов от Ливановки пришлось отказаться. Вскоре руководители Рыбинского научного общества во главе с А. А. Золотарёвым были репрессированы и высланы на Север – за выступления против закрытия и разорения храмов, снятия колоколов, использования церковных зданий для хранения овощей и других хозяйственных целей. Семья Ливановых тоже находилась на подозрении у властей. Дочь Галину в 1923 году исключили из Петроградского университета за «непролетарское происхождение». В 1929 году арестовали и выслали в Архангельский край старшего сына Константина Александровича – Вадима, работавшего инженером-гидрологом. Отец усиленно хлопотал, хотя и без особых результатов, об освобождении сына. Вадима отправили сначала на строительство Беломорско-Балтийского канала, а впоследствии он принял участие в возведении Рыбинского и Угличского гидроузлов, проектировании Куйбышевского гидроузла на Волге.

      Вот какую удручающую картину событий, происходивших в те дни в Рыбинске, рисует в частном письме своей родственнице один из жителей города: «…Действительность превзошла всякие ожидания. От колокольни Воздвиженской[17] скоро не останется и следа, уже половина её разобрана. Георгиевская[18] пока стоит, кирха[19] и другие уже закрыты. Между прочим, колокол соборный (весом 1200 пудов)[20] уже 22 декабря [1929 г.] сброшен с колокольни и, представь, при падении с такой высоты даже и не разбился!.. Через неделю его уже весь разбили при помощи чугунной «бабы», которую на специальном блоке поднимали на значительную высоту и затем её сбрасывали на колокол… Трудились долго, пока его не разбили… Еще ранее этого подвальные помещения собора заняты под хранение овощей, а верхнее – для льна. Так же и Спас: внизу архив, вверху лён[21]. Теперь уже совершенно не слыхать колокольного звона. Между прочим, Золотарёв недавно арестован в Москве, куда он зачем-то поехал. Арестован и сын доктора Ливанова. Наверное, Соловков ему не миновать за своё “контрреволюционное выступление”…[22]».

      В середине двадцатых годов, когда были ликвидированы основные эпидемии инфекционных заболеваний, власти развернули масштабные чистки среди сотрудников лечебных учреждений. Одних медицинских работников объявляли чуждыми

16

Юлий Борисович Харитон (1904–1996) – выдающийся советский и российский физик-теоретик и физик-химик. Трижды Герой Социалистического Труда. Один из руководителей советского проекта атомной бомбы. Лауреат Ленинской и трёх Сталинских премий.

17

Речь идет о храмовом комплексе Крестовоздвиженского собора на улице Крестовой, недалеко от дома автора письма.

Из всего ансамбля до наших дней сохранилась лишь ныне действующая Сретенская церковь.

18

Храмовый комплекс Вознесенской и Георгиевской церквей на Старо-Георгиевском кладбище.

19

Лютеранская кирха располагалась на углу улиц Пушкина и Карякинской (Фрунзе).

20

Рассказывается о колоколе закрытого Спасо-Преображенского собора.

21

Спас-Спасская церковь – находилась на углу улиц Пушкина и Ивановской (Радищева). Разобрана в начале 30-х годов XX века. На этом месте было построено здание городского почтамта (ул. Пушкина, 45).

22

Имеется в виду Вадим Константинович Ливанов. Письмо датировано 25 января 1930 года. Цитируется

по рукописной копии, снятой Д. В. Романовым.