Скиталец. Гений. Константин Калбазов

как же приборка?

      – Потом закончишь, – отмахнулся шкипер. – Ну что ж, обустраивайся, а я пока договор подготовлю. Звать меня Рыченков Дорофей Тарасович. Машиниста нашего – Носов Терентий Андреевич. Тимоху ты уже знаешь. Держи свои полтора целковых и давай сюда жетон. Иди, Тимоха тебе все покажет.

      Каюты экипажа находились в носовой части. Спустившись по крутому трапу, Борис оказался в коротком коридоре. С боков по две двери. Каюты ближе к носу – матроса и кочегара. Они потеснее. Капитана и механика – следующие, там попросторней. За спиной, в торце, дверь на камбуз, он же столовая. Через перегородку начинается машинное отделение. Правда, отсюда ходу туда нет.

      – Поварское умение-то есть? – поинтересовался матрос, собирая пожитки прежнего обитателя.

      – А в чем подвох? – осматривая грязное и дурно пахнущее помещение, отозвался Борис.

      – В том, что камбуз на нас с тобой. Готовим по очереди и только на стоянке. Во время перехода лишь разогреваем.

      Сноски

      1

      В Российском императорском флоте сапоги и черные брюки являлись рабочей формой одежды. В годы ВОВ на флоте сапоги также не были редкостью. До ввода берцев они выдавались на Севере, хотя носили их только служившие в береговых частях и на подводных лодках.