Джейн Доу. Без сожалений. Виктория Хелен Стоун

любят. Мы все так делаем, потому что не можем иначе. В большинстве своем мы не злые; мы просто глупые и небезупречные и забываем об осторожности в общении с другими. Мег считала, что боль стоит того добра, которое она приносит с собой. Многие тоже так считают. И это помогает им жить.

      А что помогает жить мне? Не знаю. Маленькие удовольствия, наверное. Кофе. Шоколад. Соперничество. Шелковые платья. Горячая ванна в холодный день. Победа. Удовлетворение от возможности кроить свою жизнь так, как я хочу.

      О, а в настоящий момент – ненависть к маленьким детям, чья приглушенная болтовня доносится из-за стены. Я закрываю глаза и представляю, что они – дети Мег, а не совершенно чужого человека.

      Она хотела детей. Она хотела иметь мужа и заборчик из белого штакетника, и качели в саду, а я хотела всего этого для нее. Из нее получилась бы потрясающая мать, переполненная любовью и заботой. Она украшала бы дом к праздникам. Она пекла бы пироги и не переживала бы из-за того, что дети перепачкались в декоративной обсыпке и глазури.

      И она никогда не исчезла бы на целых три дня, чтобы потусить с друзьями в индейском казино[2]. Она никогда не оставила бы свою дочь дома одну с острым фарингитом и галлюцинациями с экзотическими животными из-за высоченной температуры. Она никогда не сдала бы соседнюю комнату совершенно чужому человеку.

      Я представляю, как Мег любила бы детей, которых у нее не было, и меня охватывает горько-сладкое томление. Оно настолько сильно завладевает моей душой, что я даже задаюсь на мгновение вопросом, а дано ли мне любить такой же любовью? Может, когда у меня родится ребенок, я смогу любить его так же, как любила Мег?

      Но нет. В детстве Мег было так много материнской любви, что она смогла воспринять мою холодную логику как успокаивающий бальзам. Однако дети не могут процветать в спокойствии и отстраненности. Им нужна еще и любовь. Объятия и смех, и душевное тепло. Если все это когда-то у меня и было, то сейчас его уже нет. Я пуста.

      Хотя нет. Я исполнена горя. Когда соседские дети проходят мимо моей двери, я прячу лицо в ладонях и зажмуриваюсь, не желая демонстрировать свою уязвимость голым стенам.

      Я нуждаюсь в Мег, но она больше не вернется.

      Глава 5

      В понедельник Стивен снова находит меня в комнате отдыха. Подойти к моему рабочему месту и поболтать со мной он не может. Я сижу в центре просторного зала с множеством столов и кабинок, а работать с медицинскими страховками ужасно скучно. Если он остановится возле меня, о его интересе ко мне узнает весь зал.

      Мне это только на руку. Он вынужден тщательно подбирать время для своих подкатов. Заранее все планировать. Из-за этого я становлюсь для него более желанной, чем на самом деле.

      Я делаю вид, будто не замечаю, что он стоит в дверях. Если честно, я глубоко погружена в чтение, и у меня нет желания выныривать в реальную жизнь. Или в нереальную жизнь. Куда угодно. Однако он откашливается, и я вынуждена поднять голову и улыбнуться.

      – Ой, привет!

      – Привет,

2

В индейских резервациях в США казино подвергаются льготному налогообложению, поэтому чрезвычайно распространены там.