Кровоцвет. Кристал Смит

молча привели комнату в порядок. Никто не решался нарушить тишину. Но вот дверь соседней комнаты со скрипом приоткрылась, и оттуда выглянул Конрад:

      – Мама, я не могу заснуть. Огоньки мешают.

      Матушка подошла к нему и ласково взяла его маленькое личико в ладони.

      – Какие огоньки, милый?

      – Те, что снаружи. Они все ярче и ярче.

      Она подошла к окну и в страхе зажала рот рукой. Тьму разреза́ли сотни горящих факелов, прыгавших вверх-вниз, подобно поплавкам. Они тянулись от ворот до середины двора.

      – Это Трибунал, – холодно заметила Онэль. – Идут на замок.

      – Они не посмеют, – сказала матушка.

      – Уже посмели.

      В тяжелую деревянную дверь настойчиво постучали. Послышался приглушенный голос Ториса:

      – Женевьева! Моя королева… они идут.

      Келлан отпер дверь, и Торис ввалился в комнату.

      – Они идут сюда, – повторил он, отдуваясь. – И не только за принцессой. Они собираются захватить замок.

      – Переворот задумали? – Рука Келлана легла на рукоять меча.

      – Им нужна я, – сказала я как можно более ровным голосом. – Если я выйду к ним, остальных оставят в покое.

      – Вы же понимаете, принцесса, мы не можем этого допустить, – сказал лорд Саймон. Он был прав. Если я сдамся, Трибунал тут же казнит меня, а когда обнаружится, что я не умерла, меня станут убивать снова и снова, забирая жизни моих защитников, пока мы все не погибнем.

      – Тогда я уеду – сегодня, сейчас же – и буду просить убежище в Аклеве.

      – Это не помешает им свергнуть меня с престола, – сказала матушка.

      – Ты могла бы отправиться со мной. Аклевские стены нас защитят. За триста лет ренольтцы ни разу их не преодолели.

      – Я не позволю, чтобы Ренольт оказался во власти Трибунала.

      Мне так не терпелось выучиться магии, чтобы покончить с Трибуналом, что я натравила его на всех нас. Как с этим жить?

      – Но если ты останешься тут… что будет с Конрадом?

      – Он может поехать в Аклев с нами, – сказал Торис. – Я о нем позабочусь.

      – С нами? – Я уставилась на него в изумлении. – Вы же не думаете, что тоже поедете?

      Пропустив мои слова мимо ушей, он обратился к матери:

      – В каретном сарае нас ждет экипаж. Лизетта уже там. Мы должны встретиться с ней через час. Без меня Аврелии не уехать: Трибунал перекрыл все выходы. У каждых ворот дежурят клирики, но меня они знают. Они доверяют мне и не найдут странным, что я пытаюсь увезти единственную дочь подальше от кровопролития. – Торис прижал руку к груди, к флакончику с кровью на шее. – Принцесса, ваш народ ненавидит вас всей душой. Вы должны радоваться любой помощи. Другого шанса у вас не будет.

      – Мой народ невзлюбил меня по вашей милости. Это вы внушили им, что меня можно и нужно ненавидеть. Вы и ваш треклятый Трибунал.

      – Пусть я член Трибунала, – прогрохотал Торис, – но я всегда был предан короне. Когда моя измена раскроется, я потеряю все. Богатство, связи, доброе имя…

      – Какая трагедия, – сухо сказала я.

      – У вас есть час, – оскалился Торис. – Встречаемся в каретном сарае. Постарайтесь, чтобы вас никто не увидел.

      – Я