Черный. Эл Даггер

нную кровь на вкус, – не так уж давно у меня появилась настоящая кровь – и не успел

      опомниться, как следующий удар пришелся мне прямо в левый глаз.

      «С каким же наслаждением он это делает!»

      Я тяжело рухнул на колени. Вслед за этим что-то, должно быть, его нога в полированной туфле, врезалось мне в живот.

      «Ведь он никогда не отказывает себе в удовольствии, если выпадает шанс».

      Что ж, все должно было случиться именно так.

      Меня сломало пополам, в голове зазвенело, удушливый ком подпёр горло.

      «Как же все-таки больно быть человеком!» – подумал я и потерял сознание.

      Но все по порядку.

      Что вы знаете об ангелах? Много чего… ведь вы пишите о них книги, снимаете фильмы, рассказываете истории детям. Иногда верите, что ангелы сидят на вашем правом плече. Что они крылатые, но похожи на людей…

      Ни черта мы не похожи.

      И знаете, почему?

      Потому что мы не умеем любить…

      Меня зовут Кристофер Дойл.

      Я – чёрный ангел.

      Был им когда-то…

      Знаете, что значит быть черным ангелом в раю?

      Нет, не падшим.

      И не афро, как вы скорее всего подумали. Такие тоже есть. Нет, просто чёрным и в перьях. Как… курица.

      Генетическая ошибка, сбой в божественном коде мироздания.

      Едва моя уродливая фигура проявилась в высших мирах, меня без разговоров отвергли. Лишили ангельских обязанностей и выкинули на окраину вселенной. С доводами было не поспорить: дескать, своим противоречащим доктрине видом, я до обморока напугаю прибывающие на небеса души. Вполне логично, не так ли?

      Пролетали века, тысячелетия. Всё вокруг менялось: мимо носились кометы и взрывались сверхновые, в космосе возникали и исчезали жизни, а на земле люди придумывали Отцу новые разные и странные имена. Моё же существование оставалось неизменным и совершенно бессмысленным. Временами, сходя с ума от одиночества, я осмеливался украдкой проникать в царственные обители высших миров. И даже иногда встречал своих нормальных сородичей.

      Видели бы вы их блаженные черты, когда я, сжимаясь в жалкую тень, проскальзывал мимо! Они шипели гусями, раскрывали отстиранные до слепящей белизны крылья, заставляли отчаянно бросаться прочь, только чтоб мои косматые черные перья не оскверняли райских обителей. По их убеждению, я должен был безвылазно сидеть в своей унылой берлоге и не оскорблять присутствием тщательно гармонизированной атмосферы.

      Знаете, на земле даже самая паршивая дворняга имеет право бегать, где ей вздумается… до поры, до времени.

      Так или иначе, я всегда позорно ретировался назад, в своё сумрачное жилище, и долго ещё отсиживался там, зализывая раны.

      В жизни я мечтал о двух вещах: увидеть звезды и людей. Если вы не знаете – в высших мирах нет тьмы; мы, ангелы, никогда не спим, поэтому о звёздах я слышал лишь вскользь, и только в мечтах воображал, как может выглядеть чёрное небо с причудливыми россыпями кристаллов по всей поверхности.

      Я забивался в глубину пещеры и мечтал. О звёздах, о таинственных и прекрасных людях; о том, как бы я жил, если бы родился таким, как остальные: сопровождал души, слушал бы их жизненные истории, увидел бы людей, может быть, даже стал бы чьим-нибудь хранителем; мечтал ещё, что в будущем будет изобретён способ отбеливания перьев, и я наконец-то заживу как нормальный ангел.

      Если б я только мог себе представить, насколько близкими к осуществлению были некоторые мои мечты…

      И какими же они были тупыми!

      +++

      Поток ледяной воды обрушился на мою голову, и я со стоном пришёл в себя. Некоторое время я не мог открыть глаза, потому что Джон продолжал лить на меня ледяную воду из пластиковой бутылки.

      – Вали самолёт, сукин сын… – его голос жёг и душил, кромсал заживо, был намного мучительнее всех его мастерских ударов.

      Я откашлялся отвратительными сгустками крови и едва подавил очередной рвотный позыв; упёрто мотнул головой.

      Джон вздохнул и посмотрел на меня почти с любовью.

      – Пойми, Крисси, – вполголоса произнёс Джон, – мысль обрела форму. Теперь у тебя нет выбора… И у меня его тоже нет…

      До сих пор не знаю, чего тогда ждал. Когда в твоём существовании нет времени, то вся жизнь представляет собой один застывший момент – и всё, что ты можешь, это просто чего-то ждать. Изменений, освобождения, смерти; хоть чего угодно. Просто ждать.

      Я слышал как они прибыли. Ещё бы: они поднимают крыльями шум с десяток военных вертолётов. От нагретого солнцем входа в пещеру, я стремглав бросился в самую тёмную и зябкую глубь. Чтоб ни звука, ни вздоха…

      Они делали вид, будто прилетели ухаживать за цветами… Так я и поверил. Намеренно, они галдели и прохаживались туда сюда. Временами я видел их сияющие силуэты у отверстия входа: они заглядывали ко мне. Наверняка им страшно хотелось пробраться внутрь и навести тут…