Продавец иллюзий, или Маска страсти. Екатерина Гринева

Что творится… Кто здесь? Зачем?»

      Собрав силы, я сползла с кровати и спряталась под ней. Одеяло свешивалось почти до пола, и, наверное, если бы кто-то заглянул в комнату, у него сложилось бы впечатление, что я куда-то ненадолго вышла. Может быть, в туалет.

      Раздались тяжелые шаги. Я замерла, сжав руки в кулачки. Дверь распахнулась, и кто-то подошел к кровати. Я зажала себе рот рукой, чтобы не закричать от страха. Мне были видны только ботинки – тяжелые мужские ботинки с толстой подошвой, напоминающие армейские. Постояв какое-то время около кровати, неизвестный развернулся и, судя по звукам, ударом ноги распахнул дверь в туалет. Потом хлопнула входная дверь, и я перевела дух. Что делать дальше – я не знала. У меня не было телефона, чтобы кому-нибудь позвонить, убежать далеко я вряд ли бы сумела… просто потому, что у меня не было сил двигаться. Я выползла из-под кровати и только собралась лечь обратно, как снова раздались шаги. Теперь их уже было несколько, как будто бы шел армейский взвод. Я с трудом дошла до ванной, держась за стенки рукой, и встала там у двери, предварительно закрыв ее. Щеколды не было. Я оставила маленькую щелку, чтобы наблюдать за происходящим. Только я очутилась в ванной, как вошли трое в черных брюках и черных куртках. Одного я видела со спины, другого – в профиль, третий вертел головой по сторонам.

      – Где она? – сказал один из них.

      – Когда я вошел, ее уже не было.

      – Бля… и что нам делать? – в голосе высокого, того, кто стоял в профиль, слышалась растерянность.

      – Она не могла никуда уйти.

      – Надо поискать.

      – В туалете смотрел?

      – Да.

      Я застыла на месте и, пошатнувшись, сползла на пол. Он может захотеть проверить еще раз. К тому же, когда он уходил, дверь была открыта. А сейчас она закрыта…

      Нечеловеческий страх, как ни странно, придал мне силы. Я подняла голову. Над унитазом было небольшое окно. Если изловчиться, то можно выбраться наружу. Судя по всему – второй этаж, не разобьюсь, все равно другого выхода нет.

      Я подергала шпингалет окна, он не поддавался, я боялась дернуть посильнее, чтобы не зашуметь, но вдруг раздался тонкий пронзительный звук, и я застыла на месте. Этот звук был похож на вой сирены.

      Я сползла на пол, подтянув к себе колени, и заткнула уши руками. Это был конец. Глупый бесславный конец.

      Раздались автоматные очереди; они прошили пространство, отдаваясь в моем мозгу. В унисон им звучали гортанные резкие крики; стреляли и стреляли, я кричала, не слыша своего голоса, и вдруг неожиданно почувствовала, как кто-то гладит меня по щекам.

      Я открыла глаза и увидела Александра, склонившегося надо мной. Я вспомнила автоматные очереди и зарыдала во весь голос. Он подхватил меня на руки и отнес в кровать.

      Я рыдала, цеплялась руками за Александра, плакала…

      Он гладил меня по голове и успокаивал:

      – Ты что, маленькая, что ты… испугалась? Это я виноват: оставил тебя одну, я не должен был этого делать. Прости, больше я тебя не оставлю. Дмитрий Олегович сказал, что тебе лучше,