Сирена 2. Тамара Клекач

х бутоньерку из нежно-малиновых орхидей. Темные волосы его были аккуратно зачесаны назад. Черный костюм сидел на нем идеально, точно подчеркивая все достоинства фигуры.

      Заметив Лиму, остановившуюся посредине лестницы, Даниэль чуть не выронил цветы. Взгляд его полыхнул красным. О, да! Она постаралась! Постаралась для него! Только для него!

      Окутанная его огненным взглядом, Лима спустилась еще на несколько ступенек вниз. Она улыбнулась ему, но внезапно взгляд ее переместился ему за спину, улыбка померкла, и с губ надрывно сорвалось только одно слово. Точнее, имя.

      – Алекс?!

      Волосы у него были светлее и гуще, чем у младшего брата, и с момента их последней встречи они стали короче, серо-голубые глаза ласково отражали свет ярко горевших в холе ламп, а улыбка на его лице была такой нежной, что даже орхидеи, которые держал в руках Даниэль, поплыли от нее.

      За все время, что они не виделись, он стал еще красивее, мужественнее, мускулистое тело приобрело зрелую окантовку, распаляя желание увидеть его без одежды, ощутить его вкус и прикосновения.

      Странно, когда его только посадили, Лима днями и ночами рыдала в подушку и, каждый раз представляя их встречу, она была уверенна в том, что бросится на него с поцелуями и словами любви.

      И вот он был здесь: стоял чуть позади брата в красивом сером костюме, подчеркивающем цвет глаз, весь такой герой дня, прямо рыцарь в сияющих доспехах, разве что без белого коня, но единственным чувством, которое Лима испытывала, была ярость.

      Она не просила брать ее вину на себя! Не просила спасать ее бедную-несчастную! Не просила становиться героем и мучеником в одном флаконе! И тем более она не просила вычеркивать ее из своей жизни, игнорировать ее письма, не являться на встречи в тюрьме, чтобы теперь вот так феерично заявиться, наивно полагая, что их отношение можно было преспокойно продолжить с того же места, на котором они остановились!

      – Алекс! Дорогой! – Голос ректорши Эвелины, тащившей через холл ящик шампанского, нарушил взрывоопасную тишину. – Как же я рада снова видеть тебя! Какой ты красавчик!

      Алекс тяжело отвел взгляд от Лимы, так и стоявшей в молчании на лестнице.

      Воспользовавшись тем, что госпожа ректорша отвлекла на себя его внимание, Лима преодолела оставшиеся ступени. Рука Даниэля неуверенно придержала ее.

      – Я не знал, – тихо сказал он.

      Она заглянула ему в глаза, силясь понять, какую позицию он займет теперь, но в них, среди догорающих углей пошедшего не по плану вечера, читалось смятение. И это разозлило ее еще больше.

      "Еще один недоделанный герой" подумала она, презрительно посмотрев на Даниэля. "Согласился присматривать за девушкой брата, а сам издевался над ней, а потом трахнуть решил. Интересно, Алекс знает о том, как именно малыш Дени выполнял его просьбу?".

      Вырвав руку, Лима отвернулась от своей несостоявшейся пары и прохладно посмотрела на Алекса, с жадностью поймавшего ее взгляд, но все еще плененного ректоршей.

      Отбросив волосы за спину, она пошла в зал, грациозно покачивая бедрами, где под динамичные звуки музыки студенты-выпускники в эйфории прощались с академическими годами.

      Взяв бокал с игристым, которым собиралась залить чувства обманутости и разочарования, бурлившие в ней вместе с яростью, Лима прошла в самый дальний угол зала.

      "А жизнь та еще сука" вскользь подумала она, поймав на себе пристальные взгляды Ирика и Антонио. " Вот уж кому точно сегодня не обломится, так это им" добавила она про себя.

      – Лима! – Ильмира протолкалась сквозь танцующих студентов, с тревогой всматриваясь в лицо подруги. – Ты видела…

      – Алекса? Видела. – Лима скривилась. Игристое было просто отвратительным на вкус. "Еще одна разбившаяся надежда" с досадой подумала она.

      – И?

      – Если он не дерется с братом, то мне не интересно, – скучающим тоном ответила Лима, с каждым глотком отвратительного игристого ощущая все большую усталость, сменявшую ярость и все остальное.

      "В конце концов, какая разница, что Алекс здесь? Все кончено. Разве не он сам так решил, когда отказался от свиданий и возвращал письма не прочитанными?" подумала она, заметив его, входящего вместе с Даниэлем в зал.

      Оба молчали и оба предсказуемо вертели головами в поисках Лимы.

      – И что ты будешь делать? – не без опасений за дурной нрав подруги, спросила Ильмира, наблюдая за братьями, наконец, выхватившими их взглядами.

      – В смысле? – спросила Лима, надменно отвернувшись от огненных.

      – В смысле мне подарить тебе два ошейника и поводка, или же ограничиться одним комплектом? – Лима возмущенно посмотрела на подругу.

      – Думаешь, я с ними двумя буду?..

      – Думаешь, они будут против? – вопросом на вопрос ответила Ильмира, с насмешкой наблюдая, как братья расходятся по залу, двигаясь в одном и том же направлении – к Лиме.

      – Очень рада, Ильмира, – сухо ответила Лима, взглядом прокладывая себе путь к приоткрытому окну, которое находилось