Азиатская сказка, или Мои приключения в Таиланде. Юлия Александровна Обухова

очень даже завидным оптимизмом. Так почему материя дня сегодняшнего получилась такой хреновой?

      Сегодня что я имею в сухом остатке? Был муж, который вдруг обернулся козлом и, задрав хвост, ускакал к другой бабе; сократились доходы на работе; возникли проблемы с ребенком в школе; то-се… И вдобавок к небывалому депресняку я еще ухитрилась ангину с температурой подцепить: летом ― ангину! Для “позитивного мышления” ― весьма перспективный наборчик. Хоть снимай очередной сериал про неудачницу…»

      Доплелась кое-как до дивана, плюхнулась мешком… «Жизнь не удалась!» ― литературно подумала я и под действием маминого снотворного, которым никогда до этого не пользовалась, стала погружаться в искомое забытье…

      Разбудил меня веселенький рингтон. Взяв сотовый телефон и сказав «Але!», я услышала любимый голосок сынули.

      Он кричал:

      – Доброе утро, мамочка! Мы с бабулей уже искупались, сейчас завтракать идем! Как у тебя дела? Я по тебе очень соскучился!

      Выпалив тираду, он на секунду умолк, чтобы, наверное, набрать в легкие новую порцию воздуха.

      – Я тоже по тебе очень соскучилась! ― сказала я и почувствовала, как горячая слеза скатывается по щеке. ― Купайся там, сил набирайся!..

      Только закончив разговор, я дала волю эмоциям: ручьями хлынули душившие меня слезы.

      Но выплакаться и высморкаться вдоволь не удалось. Опять зазвонил сотовый телефон: теперь на экране высветилась улыбающаяся и жизнерадостная физиономия Лидки, лепшей моей подруги.

      Вдруг подумала: «Как же я не хочу с тобой сейчас говорить! Самодовольная лошадь! У людей жизнь рушится, а она опять все уши прожужжит россказнями о своих потенциальных любовниках с сайтов знакомств. Сколько раз ей говорила: “Лидка, там одни извращенцы, импотенты и шизофреники!” Хотя, если честно, мой скромный опыт не позволял утверждать это наверняка».

      Презрев мой внутренний монолог, тиликание настойчиво продолжалось. Пришлось сдаться. Не дожидаясь моего загробного «Але!», Лидка заорала:

      – Не кисни ― на радуге зависни!

      – С самого ранья уже вешенками траванулась? Галлюцинации, что жизнь удалась? ― начала я с вопросов к ней.

      Лидка игнорировала мой тон и отреагировала по существу:

      – Понятно: всё по алкашу-тире-бабнику своему убиваешься. Проснись и пой, птичка! Если к другому уходит невеста, то неизвестно, кому повезло!

      – Он всё-таки мужик… Отец моего сына, ― попыталась я вставить аргумент.

      – Окстись! Какой он мужик! Самая что ни на есть старая потрепанная невеста. Ой, неправильно выразилась! Потасканный кобель с краткосрочными инвестициями, ― язвительно сказала Лидка.

      – С какими? ― переспросила я.

      – Краткосрочными! ― уже многозначительно повторила

      Лидка. ― Похвалиться-то, кроме детородного органа, больше нечем. А при его образе жизни, при таком нерациональном использовании своего имущества, инвестиций этих он уже скоро лишится ― и пойдет хвостом своим драным помойки окучивать!

      После столь «изысканного» монолога я не могла не зайтись от смеха. Меня просто скрутило пополам, когда истерзанное депресняком воображение услужливо нарисовало образ бывшего мужа, окучивающего «помойки» своим изработанным «хвостом». Лидка поначалу с удовлетворением слушала мой истеричный смех, потом присоединилась к ржачке.

      Настроение кардинально менялось.

      – Ладно, оставляю тебя пыль с ночных штор глотать, ― продолжила, наконец, Лидка.

      Она, похоже, была уверена, что я сижу дома непременно с закрытыми шторами и наслаждаюсь жалостью к самой себе, любимой.

      – Почему… ночных штор? ― спросила я и машинально покосилась на плотно закрытые шторы.

      – Потому! Ты у нас баба сильная, а сильные, как говорит мудрый народ, в депрессию не бухают, они ею наслаждаются! ― объяснила Лидка.

      Не найдя что ответить, я звучно высморкалась в салфетку и положила ее на вершину белой горки использованных носовых платков.

      – Короче! ― подытожила Лидка. ― Давай крась опухшую морду и спускайся. Я подъеду через двадцать минут, махнем в кафешку ― на «посидеть». Глупые отнекивания не принимаются!

      И она закончила разговор.

      Зная характер подруги, я поняла, что мне уже не спрыгнуть. Нужно быстро принять душ, натянуть шорты с майкой ― и вперед на посиделки.

      Я распахнула депрессивные шторы и открыла настежь окно.

      Легкий ветерок приветственно скользнул по лицу, птички радостно заверещали на березе, закрывающей мои окна от палящего солнца.

      «Жизнь продолжается», ― подумала я и вспомнила Лидкины слова: «Не кисни ― на радуге зависни!» И, как кошка после сна, довольно потянувшись, ринулась в ванную.

      В зеркало сразу взглянуть не решилась. Потом… Прохладный душ смывал с телес трехдневную грязь, а вместе с ней в трубу стекал и весь негатив…

      На выходе из ванной комнаты я споткнулась о весы. И впервые в жизни смело на