Русалки белого озера. Антон Леонтьев

кивнул своим помощникам, и те осторожно вытащили ящичек из пазов. При этом что-то жалобно хрустнуло, и ящичек вдруг оказался в руках то ли у Ильи, то ли у Сергея.

      Когда это произошло, сидевший на слоне магараджа вдруг покачнулся и брякнулся лицом вниз на спину гиганта.

      – Занятный механизм! – сказал Михаил Аркадьевич. – Время будет, я его постараюсь починить. Ага, что у нас здесь?

      На дне третьего ящичка, как и в двух предыдущих, лежал полуистлевший лист бумаги, покрытый светло-синей вязью.

      Когда помощники его изъяли и унесли, первая фраза Дудина, обращенная к Анне, была такой:

      – Только не говорите, что это случайность! Все равно не поверю!

      Анна не намеревалась оправдываться, понимая – действительно не поверит. Только вот что тогда сказать?

      – Я читала о таком механизме… Вернее, смотрела передачу… Не о таком, конечно, а о сходном… Часы в музее «Зеленые своды» в Дрездене…

      Она несла какую-то чушь, однако именно это и успокоило шефа. Он сразу оживился, глаза у него заблестели, и он произнес:

      – А, ну это все объясняет! Так и знал, что вы та, кто нам нужен!

      И снова эта странная фраза! А вот главный реставратор, казалось, не поверил ее сказочкам.

      – В «Зеленых сводах»? Что-то я не припомню там подобного экспоната… – начал он, однако его перебил Дудин:

      – Стоило вам тут оказаться, Анна Игоревна, как вы сразу распознали, где тайник. И тогда, в деле Матильды Вербицкой, не подкачали…

      Но в деле вдовы коллекционера она задействовала дедукцию, здесь же это было… Случайность? Улыбка фортуны? Гениальное прозрение? Элементарная случайность?

      Случайностей не бывает…

      Ни то, ни другое, ни третье. Анна поняла: она знала, как открыть тайник. Знала, и все тут. Только откуда пришло это знание, она сказать не могла.

      Чтобы собраться с мыслями, она взяла часы в руки и вдруг заметила на мраморной подставке странную выемку неправильной формы. На скол от удара не похоже – кажется, выемка была рукодельной деталью часов. Точно такая же была и на двух других экземплярах. Девушка вопросительно посмотрела на Михаила Аркадьевича.

      – Какова ее функция, мы пока не ведаем! – ответил тот и прищурился. – Может, вы подскажете?

      – Удалось выяснить, откуда вообще взялись эти часы изначально? – спросила Анна, понимая, что надо что-то сказать.

      Михаил Аркадьевич кивнул и заметил:

      – Представьте себе, удалось! Но тут опять какая-то чертовщина. Удалось найти того, кто продал изумруд и другие камешки. А также того, через чьи руки прошли часы номер два. В общем, не буду утомлять вас подробностями: это музей-усадьба «Чертяково».

      «Чертяково», «Чертяково»… Где-то она уже слышала это название. Ну конечно же! Музей-усадьба под Питером. Не то чтобы особенно крупный музейный ансамбль или парковый комплекс. Скорее – провинциальный Версаль, публикой и экспертами, однако не особо жалуемый. И еще какая-то история с мистической подоплекой. То ли чудище там какое обитает,