Террорист в погонах. Сергей Зверев

вдруг произошел еще один подобный инцидент, то поток инвестиций грозил бы существенно пересохнуть или вообще приостановиться.

* * *

      Полковник Дерюгин уже входил в подъезд своего дома, когда у него зазвонил мобильный телефон. На экране высветились цифры. Полковник узнал служебный телефон генерал-майора Гаврилова из ГРУ и быстро прокашлялся, чтобы голос не подвел, и нажал кнопку ответа:

      – Здравия желаю, товарищ генерал-майор!

      – Да, Дерюгин, давненько я тебя не слышал. А ты сегодня телевизор смотрел?

      – Никак нет. Служба.

      – Ну, тогда посмотри «ютуб». Тебе на электронную почту от меня ссылочку пришлют.

      – Слушаюсь, товарищ генерал-майор.

      – В общем, если этот псих, или тот, кто у него за спиной, еще что-нибудь у американцев взорвет, то нам на это, конечно, – лично тебе и мне, – может быть и наплевать, а вот нашим толстосумам от этого одни убытки, потому что толстосумы из-за океана не захотят выкладывать свои денежки здесь, у нас. Посмотришь – все сам поймешь. И, слышишь? – готовь Лаврова. Мне нужно с тем психованным майором лично поговорить. Все инструкции пришлю с фельдъегерем. Понятно?

      – Так точно, товарищ генерал-майор, – быстро проговорил полковник Дерюгин, и в трубке послышались короткие гудки.

      5

      День выдался безветренный и ясный. На небе – ни облачка. Майское солнце щедро одаривало теплыми лучами сочную траву на полях, насыщало энергией молодую листву на деревьях и кустарниках, отражалось на лобовых стеклах машин, зеркалах заднего вида, бамперах и на железных табличках надмогильных памятников.

      На кладбище стояла тишина, казалось, что даже птицы умолкли.

      Возле свежей могилы с деревянным крестом, повязанным траурной черной лентой, стояли двое мужчин в темных костюмах. По выправке можно было догадаться, что они военные.

      – Ну, здоров, Михаил, – сдержанно сказал один из них.

      На кресте была приколота фотография молодого улыбающегося старлея-десантника. А снизу была надпись: «Михаил Ларионович Пескарев».

      – Привет, Мишка, – мужчина в штатском достал из «дипломата» бутылку водки и три рюмки. Одну поставил на могилу.

      – Держи, Василий, – отдал вторую своему товарищу.

      – Батяня, я ж за рулем.

      – Только пригубишь. Сорок дней. Помянем по обычаю.

      Майор Лавров налил водки в рюмку, стоявшую на могиле, затем плеснул Василию.

      – Давай. Земля пухом тебе, Мишка, – проговорил Батяня и залпом выпил.

      Василий, как и обещал, только намочил водкой губы.

      – У парня не было ни жены, ни детей. Девушка имелась, но видишь, не успели они даже навстречаться.

      – Да и родителей похоронил. Отца давно, а вот мать года за два перед тем заданием.

      – Если б не он, Василий, – то, возможно, лежать бы мне в этой земле, – сказал Батяня.

      Налили еще по одной.

      – Надо три, не чокаясь.

      – Да, ВДВ были ему родным домом.

      Внезапно