Искусство умирать. Сергей Герасимов

команда собралась в центральном зале, чтобы обсудить произошедшее.

      «Центральный зал» был всего лишь комнаткой, где помещались десять кресел у стен.

      Те, кому не хватило кресел, остались стоять.

      – Я просто хотел проверить, жив ли Коре, – оправдывался Бат.

      – Почему же ты не подумал о тех людях, которые были снаружи? – спросил Икемура.

      Бат посмотрел на него с изумлением.

      – Но ты же сам мне сказал?

      – Да, я сам сказал, что Командир сейчас на берегу и что вызывать Зонтик было бы преступлением. Кроме того, была еще и Кристи. Два человека не погибли лишь чудом. Их смерть была бы на твоей совести.

      Лицо Бата выражало – так смотрят, если ремень собственных брюк превращается в гремучую змею.

      – Послушай, – Бат начинал серьезно злиться, – это ты мне сказал, что командир сейчас развлекается с девочкой на морском берегу и про трусики в горошек тоже говорил…

      – Я не стану этого слушать, – сказала Кристи, без единой эмоции в голосе.

      Она демонстративно встала и собралась выйти.

      – Нет, всем оставаться здесь! – скомандовал Орвелл. – Я хочу все выяснить до конца и сейчас. Сейчас же!

      Кристи осталась стоять у двери. Символ элегантного презрения. Даже веснушки стали элегантными.

      – Что ты сказал ему?

      – Я сказал, – ответил Икемура, – что идея хороша, но что нужно подождать, пока все будут в безопасности. А он ответил, что он еще посмотрит, кто еще здесь будет командовать. Это он имел ввиду тебя, командир.

      – Это правда? – спросил Орвелл.

      – Нет, – ответил Бат, – меня подставили. Он меня подставил. Я его изувечу, обещаю.

      Икемура кисло улыбнулся половиной лица.

      – Вот это тоже самое, – сказал он, – на комете Швассмана тоже все начиналась с угроз и драк. Боюсь, что мальчик уже заразился.

      Он назвал Бата «мальчиком».

      – Хорошо, – сказал Орвелл, – ты временно отстраняешься от участия в операциях. Сдай оружие.

      Бат отдал пистолет.

      – Любым другим оружием тебе тоже запрещено пользоваться. За нарушение приказа – смерть. Давайте проголосуем. Я хочу, чтобы это было мнением всех.

      Я – не убийца.

      Все высказались «за», кроме Евгении.

      – Я не такая дура, чтобы поверить в эту историю, – сказала она. Бат никогда бы не стал убивать в спину. Он для этого слишком н е м а л ь ч и к.

      Орвелл подумал.

      – Это временная мера, – сказал он, – если все прояснится, я первым попрошу прощения. Но положение сейчас слишком опасное. Мы не можем позволить себе следующего предательства.

      – Это не предательство, – сказала Евгения. – Это позор. Мне хочется плюнуть на пол.

      Она расставила Ваньку и отключилась.

      – Я сказал то, что хотел сказать.

      Все молчали.

      Прыгать буду с высоты – в морге классные цветы…

      Так запел Ванька.

      Вечером Икемура зашел к Орвеллу. Орвелл лежал и читал кого-то из древних поэтов.

      – Это что за книжка?

   &nb