Доказательство существования. Александр Павлович Зубков

Ездить в университет, чтобы познакомиться с узбеком и с ним весь вечер провести.

      – Почему там одни узбеки? Там есть москвичи? Сережа, там бывают москвичи?

      Я немного простужен и потому сижу в дальнем углу.

      – По-моему очень мало. Москвички ходят, а они – нет. У них какая-то своя кухня, они рано женятся и как-то варятся в собственном соку.

      – Они нарасхват с пеленок, – сказала Инна. – А между прочим, москвичи – это такое… У кого ни спрашиваю – уроды самые настоящие.

      – Я пойду в «Метелицу».

      – Куда?! Там нет мужчин. Одни женщины сидят и пьют коктейль. Зачем туда идти мужчине – пить за три рубля коктейль? А студент – у него нет денег.

      – Да, проблема, – сказал я. Мне было немного неловко и в то же время забавно; жаль Марию, и одновременно я помнил, что иногда не люблю ее. В иной раз она бывает очень милой, как будто хорошей. Такое же чувство к ней у Инны: Инна любит ее, но иногда ненавидит. Мария лежала на диване, она не завтракала и не обедала сегодня; она вот сейчас была красива, привлекательна, в полосатой кофточке, и отросшие волосы заколоты за ушами, смуглое гладкое лицо, черные глаза. Она пошла на кухню, принесла тарелку с едой и стала есть.

      – Москвички некоторые специально едут в университет, – продолжал я. – А многие студенты хотят познакомиться с москвичкой, но так у них ничего и не получается. А женщинам, конечно, еще трудней.

      – Да, даже тебе, пожалуй, проще найти хорошую девочку, чем мальчика, – сказала Инна. – Кого бы ты легче нашел?

      – Конечно, девочку.

      Я рассказал, как пытался познакомить Лешу Старкова с Марией, но ничего не получилось; он ходил в гости к Вале, а та была к нему равнодушна. А парень хороший, поступил в аспирантуру.

      – Короче говоря, – сказала Инна, – в этом году ты должна познакомиться. С москвичом, приличным мальчиком, с квартирой. На нашу жилплощадь не рассчитывай. Если приведешь иногороднего – мы вас пропишем, но вы будете снимать квартиру.

      – В этом году ничего не получится, – сказала Мария. – Этот год високосный. И я со всеми разругиваюсь.

      Она встала и медленно пошла прочь; Инна с ненавистью остановила ее.

      – Тарелку!

      – Что? – спросила Мария, но вернулась и унесла с собой тарелку, потом долго возилась на кухне. Я пришел – грязная сковородка лежала в раковине, а мне надо было готовить купание для Анны.

      – А сковорода?

      – Она не моется, отмокает.

      Я вымыл сковородку, а там уже Инна ругалась с Марией (она обнаружила вторую грязную сковороду).

      – Я пятнадцать лет тебя кормила, ты хоть бы раз помогла! Ты живешь как в гостинице!

      Действительно, иногда, посматривая на Марию, и Георгий Петрович в сердцах скажет:

      – Слушай, да что такое, глядя на тебя, и все настроение портится!

      И отдает приказ:

      – К первому числу даю тебе задание – постирать и выгладить мои рубашки!

      Подходит первое число, Мария срочно бросается выполнять указание. На кухне выставлена стиральная машина, я помогаю пропустить белье через выжималку, и вот Мария гладит еще влажноватые рубашки.