Неотразимая графиня. Эшли Марч

все это…

      – Мне не нужна ваша помощь.

      Ей не стоило говорить это. Она знала, что он не потерпит ее вмешательства, и все же решилась попробовать:

      – Может быть, и нет, но…

      Она замялась, когда он снова с неприязнью осмотрел ее.

      – Это он так обращался с вами? – вдруг спросил Райтсли.

      Лия нахмурилась:

      – Я… я не понимаю, о чем вы?

      – Йен. Он опекал вас? Обращался с вами как с ребенком? – Слова были сказаны мягко, печально, словно он был человеком, который жалел ее.

      Лия стояла молча, неуверенная, куда могут завести его расспросы, и не в состоянии отвести взгляд от безжалостных изгибов его рта.

      – Моя бедная миссис Джордж, – проговорил он, поднимая руку, чтобы провести кончиками пальцев по ее щеке.

      Она понимала: он копирует ее жест, чтобы лишний раз поиздеваться. Но прикосновение к ее коже было слишком похоже на нежность, и она не могла сдержать румянец, который окрасил ее щеки, или увернуться от его прикосновения.

      Его пальцы прошлись по линии ее скулы, и он приподнял ее подбородок. Она хотела ударить его по руке, но почему-то не смогла.

      – Вы были всегда его тихой тенью, не так ли? Вторили каждому слову и движению? И я вижу, вы хорошо изучили его, хотя в вашей попытке подражания есть что-то детское. Я не ребенок, миссис Джордж. И мне не нужна ваша помощь.

      – Я уверяю вас, милорд, в моих действиях нет ничего снисходительного. Если бы не обстоятельства смерти Йена, я вообще не имела бы с вами никакого дела. На самом деле будет лучше, если вы уедете. В вашем присутствии здесь нет никакой необходимости, более того, оно нежелательно.

      Он мог отправляться ко всем чертям – это все, чего она хотела.

      Райтсли опустил руку.

      – Увы, оставлять вас в одиночестве было бы неправильным решением. И не думайте распустить гостей. Если вы сделаете это, то вызовете еще больше слухов. Прием продолжится.

      – Вы собираетесь контролировать меня? – спросила она, сложив руки на груди, а потом опустила их, чтобы не быть похожей на маленькую девочку. Как он так просто мог выбить почву из-под ног?

      – Да, мадам. Я буду контролировать вас, что бы вы ни думали.

      Лия взглянула на вазу с маргаритками, стоявшую на лестничной площадке, ее пальцы, сжатые в кулак, медленно разжались. Как бы глубоко она ни дышала, все равно не могла успокоиться. Какое-то движение у дверей привлекло ее внимание, и она оглянулась в поисках лакея, который стоял около саквояжей графа, ожидая ее распоряжений.

      – Вы можете отнести вещи его светлости в Синюю гостиную, – наконец сказала она, хотя больше склонялась к тому, чтобы приказать вышвырнуть их за дверь.

      Затем Лия вернулась в гостиную, не глядя по сторонам, и подошла прямо к портрету. С портрета на нее смотрел Йен, его рот застыл в знакомой насмешливой улыбке. Казалось, его шарм потускнел за последние месяцы, но, возможно, это произошло потому, что она окончательно разочаровалась в нем. Но даже при всей его снисходительности, давая ей