Arrivederci. Vito Tripedro

я. Несмотря на то что они очевидно окунулись, запах пота так и давит, объединившись с запахом морской соли получился душок потеющей рыбы и горящего на солнце трупа акулы. Я свернула за угол так как пройти было невозможно. Если по дороге идут говорящие люди, то они всегда двигаются так чтобы лицом быть ближе к собеседнику, а телом занять все свободное место дороги, а тут их четверо, и они размером в два бурых мишки каждый. Я знаю, что должна их ненавидеть за то, что эти медведоакулы вынудили меня идти в обход, хотя нужный мне дом был прямо по дороге, но не могу же причуду природы, медведоакул, винить за то, что они уродились омерзительно огромными. Хотя, беспочвенная ненависть лучший вид ненависти.

      –Желаю, чтобы вас на этом переходе сбила машина. – Сказала я с неприятной на взгляд, но несущую добрые мысли, улыбкой. В голове промелькнула одна из подобных светлых мыслей "Надеюсь водитель выбьет Страйк и всех разом. Быдыщ". Я была уверена, что этот быдыщ прозвучал снаружи моей головы, даже испугалась за материальность слов, которой моя мать меня наказывала за сквернословие, фантазия у нее была не ахти, поэтому она приравнивала все маты и "неуважение" к удару кулаком в живот. Обычно женщины бьют ладонью, но моя мать не считала неправильное ведение боя – женственностью, могу её понять. Сжатой рукой бить всяко удобней. Обернувшись ожидая худшего, искренне всем сердцем и духом от самой селезенки и до легких извинялась за свое проклятие. Я увидела, что группа этих парней выжила, да что уж там им опасность и не угрожала. "Быдыщ все-таки был внутри головы". Не знаю, я разочарована или рада, со одной стороны никто не умер – это хорошо. С другой стороны, никто не умер – это плохо.