Год без мужчин. Чему я научилась без свиданий и отношений. Кэтрин Грэй

моей личности для меня не так важно, потому что, насколько я могу судить, моя единственная ценность – это внешняя оболочка.

      Учитывая, что мужчины стали меня замечать в тот год, когда я стала укладывать волосы, носить макияж и упаковываться в узкие одежды, крайне важно поддерживать эту все изменившую игру.

      В первые несколько месяцев новых отношений я встаю на полчаса раньше него, чтобы нанести тон и тушь и разгладить утюжком волосы, потому что абсолютно уверена: если он проснется рядом с Настоящей Мной, то обязательно испугается. Мне нужно, чтобы он верил в Накрашенную Меня. Потому что я никоим образом не могла такой родиться.

      Эскизы бойфрендов

      Вечер прошел «зря», если я никого не зацепила. К счастью, в девяностые Бирмингем наводнен повседневным сексизмом, чтобы поддерживать мою самооценку. Фразы вроде «Если я скажу, что у тебя прекрасное тело, ты покажешь его мне?», или «Мне нравится это платье. Но еще лучше оно будет смотреться на полу моей спальни», или «Милые ножки, когда они открываются» все еще считаются приемлемыми. Я не могу выйти в мир без того, чтобы мужчины не кричали вслед о моей заднице.

      Бойфренды – пустые страницы в моем скетчбуке. Я рисую героизм и великолепие, когда все, что у меня есть, – это рудиментарные очертания. Но и они западают не на настоящую меня. Они с таким же успехом могут запасть на Джессику Рэббит, учитывая, что я всего лишь коллаж из статей «Что Мужчины Считают Сексуальным».

      Я читала «Трамвай «Желание» Теннеси Уильямса в университете и ощутила толчок узнавания, когда читала о Бланш Дюбуа. Я позиционирую себя как хитрую, саркастичную, поддатую телку. Я ищу мужчин, которые стали бы приключением. Мне нравится встретить мужчину, который ко мне равнодушен, обыграть его в бильярд и сверкать вокруг него, пока я не зажгу искру тепла в холодном угле его глаз. Пока огненный шар «да» не проскочит между нами.

      Я – караульный секса. С гордостью заявляю, что сплю обнаженной, и высмеиваю мягкие пижамы и плюшевые игрушки моей лучшей подруги. Ради бога, постель – это сцена, а не кокон. Я больше яркий перфоманс, чем личность. Я провоцирую своих друзей из университета играть в покер на раздевание после вечерней прогулки, чтобы перевести общение из нормального в распутное.

      Я похожа на почти обнаженную инстаграм-диву с надутыми губами, за исключением того, что у меня нет социальных сетей для демонстрации себя, так что использую вместо них Broad Street Бирмингема. Я брожу вокруг, как Pac-Man с разинутым ртом, пожирающий комплименты по дороге. Когда пьяна – во мне десять футов роста, а трезвая я съеживаюсь.

      На первый взгляд вы видите во мне сверхсамоуверенность, покачивающиеся бедра, вызывающе громкий смех, живую мимику. Но если вы наблюдательны, то разглядите человека, находящегося в состоянии войны с самим собой. Слишком туго стянутые непослушные волосы, ноги, втиснутые в маленькие туфли, обгрызенные до крови ногти с типсами, посаженными на суперклей. Под бахвальством этого циркового пони – гражданские беспорядки.

      Я