Сельский детектив, или любовные интриги в городе Эн. Мари Мю

К моему приходу у нее всегда были пончики и хрустики, обильно обсыпанные пудрой, пирожки с повидлом и мед – в большой стеклянной вазе.

      В один из моих визитов, тетушка торжественно налила ромашковый чай в чашку и сообщила:

      – Я переезжаю.

      – Куда? – удивилась я.

      – Выхожу замуж.

      На тот момент моя тетушка уже была бабушкой глубоко бальзаковского возраста.

      «Любви все возрасты покорны», – объяснили мне потом родители.

      Спустя какое-то время я шла в гости к тетушке уже по совсем другому адресу.

      Теперь она жила в небольшой двухэтажном доме, в котором уживались сразу четыре семьи.

      Потрепанный временем, обильными осадками и палящим солнцем, дом ежился в редкой тени полусухих деревьев.

      Во дворе меня встретили тетушкины коты и собаки, они уставились на меня из вольера, в котором их зачем-то закрыли.

      – Проходи! – тетушка вытирала руки полотенцем, стоя на крыльце.

      Все здесь было по-другому. И сама тетушка казалась другой. Как будто ее вместе с этим домом подсушило палящее солнце.

      На новой кухне тетушка налила мне в новую чашку зеленый чай.

      – С жасмином, ты такой еще не пробовала.

      Чай мне не понравился, а вот пироги, как и прежде, были отменными.

      – А где здесь туалет? – спросила я тетушку после третьей чашки чаю с жасмином.

      – На улице, выходишь, идешь прямо, потом направо и сразу деревянный домик.

      Заблудиться было невозможно.

      Я подошла к домику, выкрашенному в темно-зеленый цвет, потянулась к ручке и вздрогнула от неожиданности. За дверью кто-то бубнил:

      – Ходят, ходят, ходят. Что ходить. Заглядывать, нечего смотреть.

      – Буу! – вдруг истошно завопил мужской голос.

      Я рванула обратно и, честно, сказать, от ужаса путь мой в тот момент чуть не был мной обозначен.

      С тетушкой я даже не попрощалась, а сразу помчалась домой. Вместе с чаем с жасмином.

      Уже по телефону она, смеясь, рассказала, что в домике на свежем воздухе любит закрываться ее сосед со второго этажа.

      – Валерка! – смеялась тетушка, – он дурачок, ну, сумасшедший! Закроется там и лопочет что-то или новости читает голосом Левитана.

      Новости эти я и вправду потом слышала. Издалека. И редко. Когда к тетушке приходила в гости. Только вот чаю с жасмином я больше не пила.

      От чего завяли помидоры?

      Моя тетушка очень любила закатывать томатный сок. Для меня, потому что я его очень любила.

      Дети обычно не любят его, но мне почему-то очень сок нравился. Кисло-сладкий, густой, пьешь его зимой, и словно помидоры ешь, кусаешь мякоть, а он брызжет алыми пятнами в разные стороны.

      Летом, когда поспевали помидоры, мы с тетушкой ходили на рынок и покупали целый ящик помидор.

      Тетушка мастерски торговалась с продавцами, и они сбавляли цену. Выбирали всегда такие, чтобы и сок сделать, и маринованных пару баночек закатать – для гостей по особому случаю.

      Уже на кухне сортировали: целые и среднего размера – в одну сторону, помятые и истекающие соком – в другую.

      Помидоры мыли, резали на части, вырезая попку, и крутили все это на старой доброй мясорубке.

      Она скрипела и забивалась. В результате в соке было все: и руки, и фартук, и вещи, и шторы, и стол, и даже пол.

      В этом помидорном таинстве тетушка всегда доверяла мне снимать пробу с кипящего в большой кастрюле сока.

      Когда тетушка переехала к своему второму мужу, наше помидорное счастье накрылось медным тазом. Больше мы не ходили покупать помидоры – тетушка начала их выращивать сама.

      «Земли вон как много!», – сказал дядя, вручив ей лопату, а сам ушел в гараж леску распутывать. Не то, чтобы он был заядлым рыбаком. Просто отец его в рыбхозе работал, и как у любого порядочного рыбака была у него целая коллекция лесок, крючков, блесен и других снастей, которыми он, выйдя на пенсию, успешно приторговывал.

      Дядя со своим отцом распутывали в гараже леску, закусывая сушеной таранькой.

      Тетя с лопатой колдовала в палисаднике.

      В то лето у тети помидоры шли как на дрожжах: кусты высокие, плоды – крупные, сочные.

      Она подвязывала их, опрыскивала, поливала.

      И вдруг в один прекрасный солнечный ясный день помидоры повяли.

      Версий было много, как много было и слез, пролитых тетушкой, и водки, выпитой дядей за помин помидорной души.

      Когда тетя устала плакать, она решила провести свое расследование.

      В круг подозреваемых сразу же попали дядя, его отец, Валерка, его мать, коты-ссыкуны, а также медведка-паразитка.

      Тетушка изъяла из гаража у дяди весь припрятанный там самогон. И через сутки дядя слезно умолял тетушку, что он тут совершенно ни причем.

      Нелегко пришлось котам-ссыкунам,