Арктический удар. Борис Царегородцев

десять узлов.

      – А что с южной группой? Где она сейчас?

      – Двигается на запад, уже в течение двух часов со скоростью пятнадцать узлов, – доложил оператор ГАКа.

      – Кто это может быть? Может, фрицы снова послали в Атлантику рейдер, хотя, не помню, по-моему, в сорок втором все рейдеры уже переловили. Так кто же это? И куда попер? Понаблюдаем с полчаса, если ничего не поменяется, атакуем сначала этих, а потом перехватим южных, скрыться не успеют, далеко отошли от берега.

      – Командир, южная группа изменила свой курс с восточного на северный и увеличила ход до восемнадцати узлов.

      – Значит, это не рейдер, – заметил Петрович, – рейдеров с такой скоростью нет. Но однозначно, это боевые корабли. Они решили проскочить подальше от берега, где меньшая вероятность встречи с подлодкой, так как лодки охотятся все же ближе к берегу.

      – Видимо, так и есть, Петрович. Через четыре часа мы это узнаем, а пока атакуем, пусть только выйдут в открытое пространство, – ответил я.

      Такой случай представился через два часа, когда корабли вышли из-за острова. Мы всадили одну торпеду в борт военному судну, с идентификацией которого так и не определились, а другую – между труб – в эсминец. Судно стало заваливаться на левый борт, на палубе бушевал пожар, что-то взрывалось и огромными петардами взмывало вверх. Матросы прыгали с горящего корабля в воду, она тоже горела. Эсминец раскололся пополам, так как детонировали торпеды в торпедном аппарате. Он погружался двумя половинками, вокруг которых плавали в горящей нефти немногие выжившие моряки. Преследования не было, поскольку третий эсминец бросился спасать экипажи торпедированных кораблей.

      – Сан Саныч, курс на южную группу, отрезаем ее от берега, чтобы не скрылась. Операторы, как ведет себя цель? Об изменении курса докладывать сразу.

      – Курс цели без изменения.

      Вот это да! Крейсер и два эсминца – ничего себе улов! Ни в коем случае нельзя упустить этот крейсер. Это, должно быть, «Кельн», однако почему он вышел сейчас, в то время как должен в начале августа перебазироваться в Нарвик. Очевидно, этот мир понемногу начал меняться ввиду нашего вторжения. Или мы в параллельном мире, слишком уж все пошло не так. Почти не так.

      – Нам сегодня крупно повезло, товарищи подводники, – сообщил я, отрываясь от оптики перископа, прерывая свои мысли. – Там наверху фашистский крейсер, угрожающий нашим коммуникациям, и два эсминца. Они очень спешат, наверное, уже знают о потоплении предыдущего конвоя и надеются проскочить в стороне от основных транспортных путей. Этого мы не допустим и пустим их на дно. О, складно звучит! Сережа, по крейсеру отработаешь шестьдесят пятой, чтобы наверняка, и сколько у нас осталось пятьдесят третьих.

      – Мало для такой войны, всего десять штук.

      – Михал Петрович, что это мы все торпедами да торпедами, а ракеты у нас для чего? Мы узнали, кто перед нами, пропустим вперед миль на двадцать – и ракетами, – предложил Триэс. – До берега далеко, никто и не узнает, куда исчезли корабли. Две по крейсеру, по од ной в эсминцы, всего и делов-то. Вряд ли кто спасется.

      – Сергей