Рожденный в огне. Розария Мунда

вдыхая запах гари, и внезапно паника накатила на меня холодными волнами.

      «Нет ничего жарче, чем пламя драконов грозового бича».

      Ли шагнул вперед, но, увидев, что я двинулась следом, обернулся и обхватил меня за талию, удерживая на месте. Развернув меня к себе лицом, он заглянул мне в глаза.

      – Энни.

      – Я должна…

      Я пыталась протиснуться мимо него, не в силах вымолвить ни слова. Теперь я едва видела перед собой Дака, потому что все вокруг заслонили воспоминания, которым я уже не могла противиться. Воспоминания о пламени драконов грозового бича, сжигавшем мой мир, в то время как я лишь вглядывалась в них, не в силах ничего с собой поделать.

      Ли пристально смотрел на меня, его глаза сверкали. И мир вокруг замер. Воспоминания отступили.

      – Я о нем позабочусь. Тебе надо идти.

      Сначала я ничего не поняла. А затем меня вдруг озарило: мой турнир. Я должна участвовать в турнире.

      Турнир, который я не должна выиграть. И никто из моей деревни не приехал его посмотреть. И если бы я победила, то оказалась бы в центре такого внимания, при мысли о котором мне становилось нехорошо.

      «Министерство хотело бы напомнить Антигоне сюр Аэла о высочайших обязательствах…»

      «…Обет до последнего вздоха служить интересам государства…»

      Я взглянула на Кора, которого Крисса изо всех сил пыталась оттащить назад, а затем перевела взгляд на Дака, лежавшего без сознания в то время, как врач стягивал с него доспехи. Пауэр стоял поодаль, наблюдая за ним с довольной улыбкой. А затем я посмотрела на вход в пещеры, где уже ждал меня Дарий, поднеся к губам браслет, чтобы вызвать своего дракона из породы грозового бича, а его семья и друзья наблюдали за ним с трибуны золотого сектора.

      И внезапно все это померкло, а в моей голове вспыхнула одна-единственная мысль:

      «Черта с два я проиграю этот турнир».

      Взглянув на Ли, я кивнула. И, похоже, он прочел в моих глазах то, что искал. Он убрал руку с моего плеча, и я направилась в сторону входа в пещеры.

      – Энни, – донесся до меня другой голос.

      Я снова остановилась. Горан коснулся моего плеча. Я посмотрела на него.

      – Не забывай о том, что тебе написало министерство, – произнес Горан.

      Он навис надо мной, широкоплечий и грозный в военной форме. Этот образ долгие годы ассоциировался у меня с отвратительным ощущением собственной неполноценности. И в это мгновение на меня снизошло озарение, все вокруг стало ясным и четким. Нечто подобное я испытывала, находясь рядом с Аэлой, но на этот раз смогла испытать это одна. А в самой глубине души ярким кристаллом вспыхнул гнев, о существовании которого я уже забыла.

      Я отвернулась от него, не говоря ни слова.

Ли

      Обычно это происходит в момент между вызовом драконов и первым броском: именно тогда Энни превращается из той, кто она на земле, в ту, кем становится в воздухе. Неуверенность исчезает, робость улетучивается, и внезапно она обретает свободу. Больше ее ничто не сдерживает.

      Я