Легенда о Фейлель. Евгения Куликовская

волшебник не знать о такой опасности, как отравленный клинок Колдуна.

      Девушка опустилась на колени возле лавки и нашла кувшинчик.

      – Это? – радостно воскликнула она, поднося не разбившийся флакончик к лицу молодого человека.

      – Да, – одними губами смог ответить тот. – И…

      – И воды? – догадалась Эливейн.

      Она капнула содержимое пузырька на пересохший язык Али. Тот вынужден был поморщиться: лекарство явно имело крайне неприятный вкус. Девушка приподняла голову молодого человека и поднесла к его губам кружку с чистой прохладной водой. Али пил долго и медленно, каждый глоток давался ему с трудом. Наконец он устало откинулся на подушку.

      – Спасибо… – шепнул он, – …мой ангел-спаситель…

      Глаза его затуманились. Он попытался удержать угасающее сознание. Но мир вокруг него всё-таки потемнел и превратился в хаос. У раненого начинался жар.

– 30 —

      Молодой человек метался в бреду три дня. Эливейн не отходила от раненого, меняла повязки, обтирала прохладной водой, сама выполняла тяжёлую работу санитарки.

      Али то спорил с кем-то. «Убийство – не выход! Наказание – в лишении силы. Приговор – дело Суда», – доказывал он. То вдруг отчаянно шептал: «Имя… Даже не узнать имя…» Или тихонько просил: «Любовь моя, не уходи…»

      Эливейн всегда брала несчастного за руку и отвечала, хотя и понимала, что тот не слышит её. «Конечно, – говорила она, – ты не способен убивать… Отдыхай…» Или заверяла волшебника в том, что она обязательно спросит его имя, как только он придёт в себя. А о той, неизвестной ей и такой счастливой, потому что ЕЁ любит ОН, Эливейн нежно напевала: «Не уйдёт от тебя, никогда не уйдёт, никогда…»

      Когда Али затихал, девушка осторожно приподнимала его голову и потихоньку поила травяными целебными настоями.

      Вечером третьего дня, сделав очередную перевязку и порадовавшись, что раны затягиваются хорошо, а жар спадает, Эливейн, уставшая, наспех перекусила сама и вновь села на табурет возле постели раненого. Но утомление брало верх: Али наконец спокойно спал, и девушка не заметила как задремала, склонившись лицом к лавке…

– 31 —

      Эливейн снились какие-то незнакомые края. Она шла и шла. Сначала любовалась видами. Потом ей стало одиноко. Потом страшно и горько. Она села на траву и тихонько заплакала. Вдруг, кто-то нежный и добрый, родной и близкий погладил её по голове. Стало легко и хорошо. Слёзы ещё не просохли на её щеках, а душа уже была полна счастья…

      Просыпаясь, Эливейн ощутила, что её подушка мокра от слёз. Кто-то, действительно, трепетной рукой гладил её по волосам. Девушка вздрогнула – Али отдёрнул руку и замер, боясь напугать не совсем пробудившуюся Эливейн…

– 32 —

      Эливейн открыла глаза, и щёки её залил румянец: пропитанные слезами повязки вместо подушки оказались перед ней. Она медленно перевела взгляд вверх, боясь пошевелиться: её руки обнимали не подушку – голова покоилась на животе Али, в паре сантиметров от того места, где под бинтами находилась едва затянувшаяся