Тайный друг ее величества. Алекс Орлов

согласился Каспар, садясь в намоченное дождем седло. – У тебя чего в сумке-то – небось имеются еще харчишки?

      Оборванец бросился к забытой котомке, поднял ее и заботливо сложил обратно рассыпанные корешки.

      – Это что за коренья у тебя? От болезни, что ли?

      – Не обращай внимания. – Оборванец накинул на плечо сделанный из бечевки ремень и сдвинул сумку на поясницу – подальше от глаз незнакомца.

      – Так что ты в ней прячешь? – усмехнулся Каспар, он заметил смущение горе-разбойника.

      – Это мои «дела давно минувших дней». Большего не скажу.

      – Ну и не надо. Сейчас пойдешь в город, найдешь кабак «Черный дрозд» и будешь ждать меня до самой темноты.

      – Зачем это? Меня там судорога голодная скрутит, в «Черном дрозде» потрошка куриные варят, дух идет на всю улицу.

      – Так ты зайдешь да покушаешь этих самых потрошков, а потом меня будешь ждать.

      Оборванец вновь хотел возмутиться: как это он может откушать потрошков, если у него не то что медяка, куска хлеба черствого уже три дня как в котомке не водилось? Однако заметив в руке незнакомца тугой кошель, замер.

      – Вот тебе на пропитание и за службу, чтоб меня ждал.

      Каспар бросил монетку, и оборванец ловко поймал ее на лету.

      – Серебро, чтоб я сдох! – воскликнул он и тут же попробовал монету на зуб. – Целый рилли! Эх, дурья я башка, ну дурак! Ну дурак! – неожиданно стал причитать он и хлопать себя по макушке.

      – Да в чем же ты дурак, ведь целый рилли получил? – удивился Каспар.

      – Дак если б я в тебя не промахнулся, теперь бы весь кошелек мой был!

      – Дурак, право слово, – усмехнулся Каспар. – Ладно, не спеши. Тебя как звать?

      – Лакоб.

      – Не спеши, Лакоб, может, у тебя еще серебра и поболе окажется. Дай срок.

      С этими словами Каспар хлопнул мардиганца по крупу и поскакал по дороге на Ливен.

      – Значит, уговорились! У «Черного дрозда»! – крикнул ему вслед оборванец.

      Каспар только махнул рукой.

      11

      Не останавливаясь возле своего дома, Каспар проскакал по улице Бычьего Ключа и свернул налево, чтобы миновать запруженную в этот час Рыночную площадь.

      Он промчался грязными переулками, где жили колбасники и на весь квартал воняло требухой, и выскочил перед самыми Южными воротами – это был самый короткий путь к коневодческому хозяйству Табриция, одного из лучших в округе коннозаводчиков.

      На протяжении многих лет Каспар покупал, брал в аренду и содержал в его конюшнях лошадей. Вот и теперь он намеревался воспользоваться его услугами. Пару лет назад Табриций-старший отошел от дел – годы брали свое, и он больше не мог так крепко торговаться, как это делал его сын, но и с ним Каспару приходилось уже иметь дело.

      – Здравствуйте, ваша милость! – поклонился Каспару какой-то горожанин.

      – Здравствуй, дорогой, – ответил тот, не представляя, что это за человек.

      Навстречу попались три телеги с холстом, и Каспар не утерпел, чтобы не спросить:

      – Куда