Гнев ангелов. Мара Вульф

бы в любом случае неплохо, если бы ты закрыла свой наглый рот, – предлагает она.

      Должно быть, я ослышалась.

      – У меня есть дела поважнее, чем спорить с маленькой девочкой, – говорит Наама и встает с места, пока я не двигаюсь с места, лишенная дара речи. – Мы увидимся завтра?

      Когда Алессио кивает, она уходит прочь, не удостоив меня взглядом.

      Внезапно мы с Алессио остаемся наедине.

      – Я отведу тебя обратно в твою комнату, – говорит юноша. – Это было несправедливо с твоей стороны.

      – Ты решил нанести еще один удар мне в спину? – шиплю я в ответ. – Она тебе совсем голову вскружила?

      – Ничего она мне не вскружила, – оправдывается Алессио. – Но я много времени провел здесь, пока ты болела, и думаю, что все обстоит не так, как тебе кажется.

      – Конечно, она очень милая, белая и пушистая дамочка, которая вовсе не планирует превратить твою жизнь в ад.

      Когда Алессио улыбается, мне тоже приходится ухмыльнуться. С ним нельзя просто так поссориться. Он поддерживает меня, и мы медленно возвращаемся в комнату.

      – Обстановка при дворе Люцифера неформальная, – поясняет он. – Можно даже сказать, что он демократ. Я ни разу не видел, чтобы архангел приказывал что-то своим людям, не спросив их мнения. Он намного менее деспотичен, чем я думал. Его приближенные ни разу не давали ни мне, ни Пьетро понять, что мы с ними не на равных.

      – Может быть, и так, – признаю я, потому что единственное, в чем я могу обвинить Люцифера – это то, что он запер меня в своих покоях и командует мной, но я ведь тоже человек. В остальном он не раз помогал мне избежать неприятностей.

      – Но Люцифер и другие ангелы все равно следуют своей цели, сколько бы пирогов тебе ни скормила Наама.

      – Ты действительно наглая, – качая головой, говорит Алессио. – Интересно, что именно ты пытаешься забросать меня камнями, хотя твой собственный стеклянный замок уже сломан… – напоминает он мне о катастрофе с Кассиэлем.

      – Извини, – бормочу я, ложась на кровать. – Ты прав. Я исправлюсь.

      – Дай ей шанс. Вероятно, Наама может быть нам полезной.

      – Она тебе нравится.

      – Они с Лилит помогали мне, пока ты была без сознания. Они мыли тебя и наносили мази, вливали в тебя бульон и сидели у твоей кровати. Тебе стоило бы, по крайней мере, быть им благодарной.

      Этого я не знала. Внезапно я чувствую укол совести. Алессио, как и я, пытается усидеть на двух стульях, и я не облегчаю ему задачу, хотя он так старается.

      – Я постараюсь.

      Он ухмыляется и гладит меня по руке.

      – Вот увидишь, она очень милая.

      Я наигранно закатываю глаза.

      – Конечно, она настоящий филантроп.

      Алессио смеется:

      – Мне нужно поскорее возвращаться в больницу. Я постараюсь навестить тебя завтра.

      – Это все из-за меня или из-за нее? – кричу я ему вслед.

      – Ты просто чудовище.

      Круговые прогулки по большому салону стали долгожданным изменением в моем однообразном распорядке дня. Там ведь постоянно