Мой личный враг. Елена Звёздная

остолбенели, а ректор, леший его задери, преспокойно продолжал:

      – Это хорошо, что на показательное выступление попался Арканэ, он сильнейший студент в академии, и все решат, что если он едва выжил, то остальным лучше и не рисковать. Таким образом, вы в безопасности, и учебный процесс не будет нарушен.

      Если говорить откровенно – нам все это не нравилось. Одно дело столкнуться со всеобщей любовью магов, другое дело – с ненавистью, тоже всеобщей, ну и в дополнение – с тщеславием магов, с их презрением и демонстрацией превосходства. Но, судя по лицу ректора, это уже были сугубо наши трудности.

      – Доброй ночи, адептки. И вот расписание ваших занятий на завтра.

      Лист бумаги был положен на стол, сам ректор удалился… украдкой бросив взгляд на Бажену.

      – Мы все… – начала Любава. Под нашими мрачными взорами она подавилась словами и исправилась: – Должны выжить.

      Обозленные ведьмы начали укладываться. Расстелив постели и переодевшись ко сну, все как одна уселись, удобно примостившись спиной к подушкам, и открыли ученические тетради. Каждая уважающая себя ведьма перед сном повторяет самое важное из пройденного за день, после делает запись в дневнике и только потом ложится спать.

      Спустя час, когда все перешли к записям в дневники, над спальнями понеслись всхлипы и сдержанные рыдания. Раздался откровенный рев – это Любава. Я, вытирая собственные ручьем льющиеся от жалости к себе слезы, украдкой взглянула на Бажену – та тоже писала и давилась слезами. Варвара, напротив, была спокойна, своей аккуратной ручкой с черными ноготками она выводила лаконичные предложения и даже умудрялась видеть происходящее вокруг.

      – Хватит себя жалеть, – угрюмо сказала подруга.

      Мы с Варварой ходим парой – это про нас. Мы всегда парой были. Еще с детства, когда вместе в луже купались. Потом, уже в школе, к нашему дуэту присоединилась Белинда. Девочка она была хрупкая, белокожая, черноглазая, а волосы зеленые. Мы уж думали, русалка, оказалось – неудачный эксперимент. Зеленые потом отросли и стали нормальными черными, а кожа так белой и осталась.

      – Поганка ты наша бледная, – иной раз говорили наставницы.

      – Вся в вас, – парировала Белинда.

      А потом простаивала на коленях в углу, у нас в школе жесткая дисциплина, не то что у этих.

      – Прорвемся, – Белинда отложила дневник, – но нас так жа-а-а-алко…

      – И не говори, – отозвалась Рогнеда, – мне нас так жалко не было, даже когда чертополох собирать ходили.

      – У-у-у, – завыла Любава.

      – Выживем! – хором сказали мы.

      А дальше произошло нечто.

      Сначала посреди этой объединенной спальни появился стол. Потом на столе расстелилась сама собой скатерть. На скатерке начали проявляться тарелки. Жареный индюк, разносолы, самовар, настоящий и дымящийся, плюшки, пирожки! Мы подскочили от удивления, хотя уже догадывались, кто здесь шалит.

      – Здравствуйте, дорогие ведьмы! – из ниоткуда появился домовой. Маленький такой старичок в красной