Хладные легионы. Ричард Морган

было не на что – листва полностью сгорела, но обуглившиеся ветки еще тлели в кристально-чистом воздухе на фоне голубого неба. Арчет подвела коня ближе, наклонилась и потрогала рукой ствол. Пальцы испачкались в саже и покрылись густым слоем пепла.

      Морпехи позади забормотали. Она изучила пепел на пальцах и незаметно для остальных прислушалась.

      – Эти деревья не горят, мать твою.

      – Да что ты говоришь? Древесина горит. Любая, так или иначе.

      – Погоди, Трат – он прав. Мой старик вырос на лавовых полях к северу от Оронака. Он всегда говорил, что на такой дуб можно вылить два галлона лампового масла, но у него только самые тоненькие ветки чуток скукожатся.

      – Ну? И как такое случилось? Я хочу сказать, ты видишь то же, что и я, верно?

      – Вижу, ага. И мне это не нравится.

      – А чего ты ожидал? Монал таращится нам в спину, мы топаем вслед за этой черной головешкой. Думал, мы…

      – Заткнись на хрен, мужик! Сержант идет, он тебя услышит.

      Полукровка перестала подслушивать и позволила словам уплыть, как уплывают листья по течению реки. Но она знала, что они на нее смотрят – чувствовала быстрые взгляды украдкой, словно булавочные уколы на шее и плечах. И хотя сержант действительно прошел к началу колонны и рявкнул что-то про тишину в строю, она знала: этой ночью в лагере все будут рассказывать друг другу байки у костра, мифы про Вулкан и Вулканный народ, про какого-нибудь дядю, который однажды – нет, только послушай! – когда был молод, и кириаты…

      И так далее.

      – Вы этого ждали? – негромко спросил Хальд.

      Она покачала головой.

      – Такого – нет, не ждала.

      Несказанное слово повисло в воздухе между ними.

      «Дракон».

      Это был не дракон.

      На самом деле ничего подобного.

      За первым деревом обнаружились другие, схожим образом уничтоженные огнем, и следы его воздействия вели к колонне дыма в центре разверзшейся на просторном уклоне Ан-Монала дыры, похожей на широкую и неглубокую чашу. Здесь уцелевшие деревья были сожжены до высоких зазубренных пней, напоминающих колья и клонящихся под странными углами. Вдоль верхнего края «чаши» красноватая пустыня почернела от жара, а ниже, ближе к ее центру, чернота уступала место бледному стекловидному веществу, которое переливалось на солнце всеми цветами радуги.

      Столб дыма безмятежно поднимался над какой-то кучей на самом дне чаши. Это был завершающий штрих, придающий месту зловещее сходство с маленьким вулканическим кратером.

      Арчет спешилась и встала на краю, глядя вниз.

      «Мы проделали такой путь… ради этого?»

      От мерцания горячего воздуха и расстояния форма центрального объекта выглядела дрожащей и нечеткой, но Арчет подумала, что он смахивает на груду шлака, какие порой возникали рядом с кириатскими машинами из черного железа подле их заводов к югу от Монала.

      «Манатан, если это шутка в духе Кормчих, я возьму кувалду и разворочу твои внутренности