Семья Корлеоне. Марио Пьюзо

театрально помолчала, словно играя роль. – Ты Том Хаген. Приемный сын Вито Корлеоне.

      Она сделала глубокую затяжку. За пеленой дыма ее глаза сверкнули загадочным блеском счастья и ярости.

      Том огляделся вокруг, внимательно отмечая то, что увидел, – а увидел он лишь дешевую меблированную комнату, даже не квартиру, с раковиной и буфетом у двери в одном углу и кровать, больше похожую на койку, в другом. Пол был завален журналами, пивными бутылками, одеждой, фантиками от леденцов и пустыми пачками из-под «Уингс» и «Честерфилда». Одежда для данной обстановки была чересчур дорогой. В одном углу Том заметил шелковую блузку, которая стоила больше, чем месячная плата за квартиру.

      – Я не приемный сын, – сказал он. – Да, я вырос в семье Корлеоне, но никто меня не усыновлял.

      – Без разницы, – сказала Келли. – Так кем же ты у нас получаешься? Ирландцем, макаронником или макаронно-ирландской помесью?

      Том присел на край кровати. Теперь они с Келли вели разговор. Причем по-деловому серьезный.

      – Итак, ты выбрала меня, поскольку тебе было кое-что известно о моей семье, так?

      – А ты что подумал, малыш? Что все дело в твоей физиономии? – Келли стряхнула пепел в раковину и открыла воду, смывая его.

      – Какое отношение может иметь ко всему этому моя семья? – спросил Том.

      – К чему «к этому»? – удивилась Келли, с искренней улыбкой на лице, словно она действительно наслаждалась происходящим.

      – К тому, что я проводил тебя домой и трахнул, – сказал Том.

      – Малыш, ты меня не трахал. Это я тебя трахнула. – Она умолкла, по-прежнему усмехаясь, внимательно наблюдая за ним.

      Том пнул ногой пачку «Честерфилда».

      – А это кто курит?

      – Я.

      – Ты куришь и «Уингс», и «Честерфилд»?

      – «Уингс» – когда развлекаюсь с мальчиками. А так – «Честерфилд». – Поскольку Том сразу ничего не ответил, Келли добавила: – Но уже теплее. Продолжай.

      – Ладно, – сказал Том. – Итак, на чьей машине ты приехала сюда? Она не твоя. Тот, у кого есть машина, не живет в такой конуре.

      – Отлично, малыш, – похвалила она. – Теперь ты задаешь правильные вопросы.

      – И кто покупает тебе эти классные шмотки?

      – В самую точку! – воскликнула Келли. – Ты совершенно прав. Одежду мне покупает любовник. Это его машина.

      – Ты должна ему сказать, чтобы он подыскал тебе жилье получше. – Том обвел комнату взглядом, словно поражаясь ее убогости.

      – Знаю! – Вслед за Томом она оглядела свою комнату, казалось, разделяя его удивление. – Тебе нравится эта дыра? Вот где я должна жить!

      – Ты должна поговорить с ним, – сказал Том, – с этим своим любовником.

      Казалось, Келли его не услышала. Она продолжала осматривать комнату, словно видела ее впервые в жизни.

      – Наверное, он меня ненавидит, да? – спросила она. – Раз заставляет жить в такой дыре?

      – Ты должна с ним поговорить, – повторил Том.

      – Убирайся, –