Хозяин ее судьбы, или Если свадьба состоится. Екатерина Гринева

любой приработок: работала официанткой в кафе-ресторанах, торговала на рынке товаром из Китая и Вьетнама, один месяц проработала секретаршей. Нигде не получалось у меня задержаться надолго: слишком быстро мужчины давали мне понять, что этот мир – их место, и женщине, а тем более одинокой женщине, как раз места в нем нет. Они пытались оказывать мне покровительство, побыстрее затащить в постель и продемонстрировать свое превосходство. Случайный, быстрый, необременительный секс – вот что было им нужно в первую очередь. Секс как утверждение своего превосходства надо мной и другими, такими же горемыками в этом большом городе.

      Я не могла позволить, чтобы меня растоптали. Я сопротивлялась этому изо всех сил. Мне почему-то казалось, что, если я позволю делать мужчинам все, что они захотят, я сломаюсь окончательно. Любая работа была мне не страшна, но только не это унижение в сексе. Особенно мне запомнился один случай, когда я работала на рынке: хозяин палатки, маленький чернявый азер, после первого же дня торговли смерил меня взглядом с головы до ног и сказал:

      – Зайди на склад. Дело есть.

      Ничего не подозревая, я пошла на склад, и он вдруг сильно прижал меня спиной к коробкам с товаром и начал торопливо расстегивать ширинку дрожащими пальцами.

      – Отсоси! – бросил он. – Ну, быстро!

      Я покачала головой, тогда он схватил меня за волосы и стукнул головой о коробки.

      – Будешь кочевряжиться! Ну! Щас расстелю тебя тута и высеку.

      Холодная ярость ударила мне в голову. Я изо всех сил стукнула его в пах и, пока он, согнувшись, охал, побежала между узких рядов к выходу.

      Девственность я потеряла в десятом классе – после смерти матери. Мне было так плохо и одиноко, что через месяц непролазной тоски и боли я пригласила к себе домой одноклассника Петю Грицаева, и с ним у нас была ночь, во время которой Петя старался изо всех сил доставить мне удовольствие. Правда, у него это получалось плоховато. Под утро мы расстались, и я приказала ему обо всем молчать. Он кивнул и спросил, когда мы встретимся снова. В ответ я неопределенно пожала плечами и, когда он ушел, долго лежала на кровати без сна и смотрела в потолок. Я ощущала какое-то странное опустошение и желание напиться. Спустя какое-то время я пошла в магазин и купила бутылку водки, а потом, опьянев, плакала злыми бессильными слезами от отчаяния и невозможности что-то изменить. С тех пор я поняла одну простую вещь. Есть обстоятельства, переломить которые мы не в силах: это – болезни и смерть близких людей, с остальным мы должны справляться. Во всяком случае, мы должны очень стараться…

      Я снимала койко-угол вместе с другими девчонками, которые так же, как и я, старались зацепиться, укорениться в Москве, потому что на родине их никто не ждал, потому что там была безработица, мужики-алкоголики и полное отсутствие жизненных перспектив. Мы снимали однокомнатную квартиру впятером. Две хохлушки из Житомира, одна девушка из рязанской деревни и еще одна – из маленького городка в Карелии.