Опыты теодицеи. Готфрид Вильгельм Лейбниц

к нему всех остальных вещей, ближе любой точки на прямой. Если Бог и проводит расстояния, то от точки до точки. Удивляясь несовершенству вещи, Бог одобряет само умение вещей быть, хотя бы не расставаясь друг с другом, раз вещи уже сдружились; раз уже пространства и времена побывали друг с другом накоротке. Крест, кратчайшее расстояние от эпохи к эпохе, и есть краткость истинного воскресения.

      Наконец, в третьей части философ говорит о том, как не принять разгул зла за действие причин, забывших о себе, и потому продолжающих навязывать себя следствиям. Человек должен вспомнить, что воля его не только в том, чтобы отвергнуть какое-то злое решение или злое побуждение, ощущая веяние гармонии. Человек гораздо гармоничнее, чем он сам о себе думает; и разочарование в себе от немощей, болезней и страхов не должно вытеснять из мысли торжественные трубы этой вдохновляющей гармонии.

      Гармоничность человека в том, что он в уме может создавать идеальные вещи, о которых и не подозревал, но которым радуется, потому что они избавили его от подозрительности. Создавая идеальные вещи в уме, человек создает и идеальный план их существования, – а значит, и свою способность выбрать такую программу, в которой зла будет меньше, чем раньше. Обыграв случайность, и при этом обманув необходимость, человек становится настолько душевным животным, что всякое действие его души вдохновенно; и тогда автоматическое производство мысли впервые становится вдумчивым философским ее производством.

      Итак, «Теодицея» Лейбница – важное чтение и для того, кто занимается современной философией, и для тех, кто просто интересуется вопросами нравственного выбора. Значительная часть экспериментов современной философии, такие как «проблема вагонетки», – это именно экперименты, останавливающие автоматизм якобы полностью свободного выбора. Лейбниц подсказывает, куда двигаться дальше после этой остановки: к сердечному переживанию того блага, которое убеждает сердце не только чувствовать, но и мыслить.

      Александр Марков, Профессор РГГУ и ВлГУ

      Москва, 9 декабря 2017 г.

      …Quid mirum, noscere Mundum

      Si possunt homines; quibus est et mundus in ipsis,

      Exemplumque Dei quisque est sub imagine parva[1].

      Предисловие

      Во все времена можно было видеть, что большинство людей выражали свое почитание Бога формально и что истинное благочестие, т. е. свет и добродетель, никогда не было уделом большинства. Этому не следует удивляться, ибо ничто столь не сообразно с человеческой слабостью; внешнее нас поражает, а внутреннее требует углубленного осмысления, к которому немногие оказываются способными. Так как истинное благочестие состоит в верованиях (sentimens) и в осуществлении их в практической жизни, то формальности, выражающие почитание Бога, лишь подражают всему этому и бывают двух родов; одни состоят в обрядовых действиях, другие в догматах веры. Обряды уподобляются добродетельным действиям, а положения представляют собой как бы тень истины

1

…Разве не удивительна способность человека мир познавать? Но мир ведь заключен в каждом человеке, Ибо каждый из нас – малое подобие Бога (лат.). Очевидно, позднелатинская цитата из неизвестного источника.