Строгоновы. 500 лет рода. Выше только цари. Сергей Олегович Кузнецов

и не приветствовался бы издателем.

      Кстати, мы даже не знаем происхождения фамилии Строгоновых и потому не существует единства в ее написании, кто-то пишет Строгановы. Н.М. Колмаков ставил три буквы «о», что, видимо, ему казалось правильным и что, судя по всему, было внушено графом Сергием Григорьевичем – так именовал себя один из последних представителей семьи, который интересовался происхождением своего рода и его историей. К сожалению, он весьма последовательно превращал свой дом в замок в смысле неприкосновенности частной жизни. Можно даже подозревать его в уничтожении, по примеру старшего брата Александра, архива семьи, в частности, без сомнения, богатейшего эпистолярного наследия графа Александра Сергеевича. Будем считать, что мы знаем достаточно или ровно столько, сколько мы должны знать о династии по мнению ее представителей.

      Обратите внимание на то, что первый описатель здания – Николай Маркович Колмаков, называл его домом. Именование дворцом вопреки сложившейся семейной традиции и иерархии зданий XVIII века закрепилось за зданием после написания А.Н. Бенуа очерка для журнала «Художественные сокровища России» (1901 г.). Именно тогда впервые было опубликовано описание родового гнезда, и там здание называлось дворцом. Этот дом Строгоновых всегда привлекал внимание горожан причудливым старинным фасадом, а после публикации очерка А.Н. Бенуа стали известны кое-какие подробности его художественного оформления.

      Н.М. Колмаков – юрист и гувернер детей княгини А.П. Голицыной, урожденной графини Строгоновой, является первым из двух мемуаристов, поставивших основные сведения о династии. Не следует упускать из внимания то обстоятельство, что второй – Ф.И. Буслаев, также долгое время был гувернером, воспитывая детей графини Н.П. Строгоновой, преподавая им, а затем и ее внукам, русский язык. В силу своей профессии лучшие гувернеры оказываются не только людьми, которые с неизменным успехом замещают родителей в сердцах своих воспитанников, но и становятся свидетелями самых сокровенных секретов дома, с которыми они рано или поздно расстаются, особенно если их обижали работодатели. В таком случае они выворачивают оставленный дом наизнанку, рассказывая о всех секретах и психологии обывателей дома. Буслаев вначале опубликовал «Воспоминания». Затем, дождавшись ухода из жизни действующих лиц, составил «Дополнения», стараясь донести до читателя важные семейные тайны. Некоторые другие из них поведал нам Колмаков.

      Строгоновы, которые в лучший для семейства период на рубеже XVII–XVIII веков владели вотчиной примерно в 10 миллионов десятин (гектаров), производили помимо всего другого столь дорогой и важный продукт, как соль, они способствовали освоению Сибири (а также дали повод для изобретения бефстрогонов), – теперь мало известны. Музей, который рассказывал о семействе сквозь призму художественной коллекции, просуществовал в доме на Невском всего десять лет (1919–1929). Многие из петербуржцев после посещения этого музея долго помнили фамилию прежних владельцев. Но с течением