Крауч-Энд (сборник). Стивен Кинг

каблук.

      – Что здесь происходит? – повторила она. – Чудовища…

      Пакистанка опять обернулась к ней… и улыбнулась, показав гнилые зубы. Но улыбка тут же пропала, словно по мановению волшебной палочки, и пакистанка вновь повернулась к сержанту Реймонду, чтобы заполнить бланк заявления об утере и краже собственности.

      – Фарнхэм, голубчик, сделай нам с барышней кофе и притащи его в третью комнату, – сказал Веттер. – Вы ведь выпьете кофе, милая?

      – Лонни, – прошептала она. – Я знаю, он умер.

      – Давайте мы сделаем так: пойдем в другой кабинет, сядем спокойно и во всем разберемся. – Веттер помог ей встать. Пока он провожал ее в другой кабинет, по-отечески приобняв за талию, она продолжала что-то бессвязно бормотать – глухим жалобным голосом. Ее походка была неровной и шаткой из-за отломанного каблука.

      Фарнхэм сделал кофе, принес его в третью комнату – небольшой кабинет с белыми стенами и безо всяких излишеств: покорябанный стол, четыре стула и маленький холодильник в углу, – и поставил большую фарфоровую кружку перед молодой женщиной.

      – Вот, милая, – сказал он. – Выпейте кофе, вам станет легче. Если вам нужен сахар…

      – Я не могу это пить, – сказала она. – Не могу…

      Но она все-таки взяла кружку – двумя руками. Как будто у нее озябли руки и она пыталась согреться. Руки у нее дрожали так сильно, что Фарнхэм испугался, что она расплескает кофе и обожжется. Надо бы ей сказать, чтобы она поставила кружку обратно на стол – от греха подальше.

      – Я не могу, – повторила она, а потом отпила большой глоток, по-прежнему держа кружку двумя руками, как это делают дети, когда пьют что-то горячее из большой чашки. А когда она подняла глаза и взглянула на полицейских, вид у нее был совсем-совсем детский – усталый, трогательный и бесхитростный… и не испуганный даже, а какой-то затравленный. Как будто то, что случилось, потрясло ее настолько, что она просто забыла о том, что она – взрослая женщина, и превратилась в растерянного ребенка в стильном взрослом костюме. Словно чья-то невидимая десница протянулась с небес и отобрала у нее последние двадцать прожитых лет.

      – Лонни, – сказала она. – Чудовища. Вы должны мне помочь. Пожалуйста, помогите мне. Может быть, он не умер. Может быть… Я гражданка Соединенных Штатов! – вдруг закричала она, а потом разрыдалась, как будто сказала какую-то постыдную непристойность.

      Веттер погладил ее по плечу.

      – Не надо, милая. Успокойтесь. Мы вам, конечно, поможем. И найдем вашего Лонни. Это ваш муж?

      Она кивнула, все еще заливаясь слезами.

      – Дании и Норма остались в отеле… у них приходящая няня… она их должна уложить… но они не заснут… будут ждать папу… чтобы папа их поцеловал перед сном…

      – Пожалуйста, успокойтесь и расскажи по порядку, что произошло…

      – И где это произошло, – добавил Фарнхэм.

      Веттер быстро взглянул на него и нахмурился.

      – Но в этом-то все и дело! – воскликнула