Исследование авторитарной личности. Теодор В. Адорно

а также их опыт пребывания в тюрьмах со свойственным ему акцентом «официального» морального кодекса не дают возможности противопоставить эту группу другим группам опрашиваемых в аспекте их отождествления с рабочим классом. Здесь у нас такое отождествление в целом даже среди рабочих не очень типично. Общий характер принадлежности наших опрашиваемых к среднему классу специфическим образом окрасил основные обвинения против евреев. Если наша основная гипотеза о глубоком проективном характере антисемитизма оказывается правильной, тогда в социальном аспекте евреев следует упрекать за те свойства, которые касаются уязвимых моментов в классовом отождествлении различных групп с антиеврейскими предубеждениями, как бы зыбко это ни было с социологической точки зрения. Для истинного пролетария еврей – это в первую очередь буржуа. По-видимому, рабочий видит в нем прежде всего посредника из сферы обращения, исполнителя капиталистических тенденций. Еврей, по их мнению, – это тот, кто представляет «финансовую сферу».

      Несколько иное представление, по-видимому, проявляется у антисемитов, принадлежащих к среднему классу. В известной степени этот класс испытывает такую же угрозу своему экономическому существованию, как и евреи. Представители среднего класса сами вынуждены обороняться и отчаянно борются за сохранение своего статуса. Поэтому их точка зрения является полной противоположностью тому, что высказывают рабочие, а именно, что евреи не истинные буржуа, что они в действительности не относятся к этому классу.

      Когда представители среднего класса наделяют еврея признаками неудавшегося отождествления с этим слоем, субъективно они, по-видимому, поднимают статус своей группы, существованию которого угрожают процессы, не связанные со взаимоотношениями между своей и чужой группой. Антисемит – представитель среднего класса, вероятнее всего, будет рассматривать еврея как неприспособившегося буржуа, как потерпевшего фиаско, который не в состоянии жить по меркам современной американской цивилизации, как устаревший, неудобный пережиток прошлого. Действительно, слово «неприспособившийся» (misfit) использовали в интервью некоторые из опрашиваемых с предубежденным отношением к евреям. Чем меньше евреи удостоверяют себя как законные представители среднего класса, тем легче можно исключить их из группы, которая в вакууме монополизации и без того склоняется к арьергарду. Если захватнический комплекс, который рассматривается в главе, повествующей о политике и экономике, действительно относится к общей идеологической схеме, то для потенциально-фашистского мышления еврей становится узурпатором par excellence[2]. Он – уличный торговец, нахально выступающий в маске респектабельного буржуа или делового человека.

      Характерные антисемитские замечания в материалах интервью идут в этом направлении, хотя в них имеют место и мотивы «пролетарского» антисемитизма, как, например, идея о еврее-эксплуататоре или о евреях,

2

Par excellence (фр.) – по преимуществу, в особенности.