Крестный путь Петра Столыпина. Д. В. Табачник

сам Лермонтов:

      Монго – повеса и корнет,

      Актрис коварных обожатель,

      Был молод сердцем и душой,

      Беспечно женским ласкам верил

      И на аршин предлинный свой

      Людскую честь и совесть мерил.

      Породы английской он был —

      Флегматик с бурыми усами,

      Собак и портер он любил,

      Не занимался он чинами,

      Ходил немытый целый день,

      Носил фуражку набекрень;

      Имел он гадкую посадку:

      Неловко гнулся наперед

      И не тянул ноги он в пятку,

      Как должен каждый патриот.

      Но если, милый, вы езжали

      Смотреть российский наш балет,

      То верно в креслах замечали

      Его внимательный лорнет.

      Согласно одной из версий, на роковой пятигорской дуэли Монго был секундантом поэта, и впоследствии многие его осуждали за то, что не сумел удержать друга от неё. Но официально зафиксированный в документах следствия как лермонтовский секундант князь Александр Илларионович Васильчиков считал, что Монго был бессилен тогда что-либо изменить в ходе событий. Как считал князь (преданный военному суду, но помилованный императором Николаем I): «Столыпин?! На каждого мудреца довольно простоты! При каждом несчастном событии недоумеваешь потом и думаешь, как было упущено то или другое, как недосмотрел, как допустил и т. д. Впрочем, Столыпин серьёзнее всех глядел на дело и предупреждал Лермонтова; но он по большей части был под влиянием Михаила Юрьевича и при несколько индолентном[2] характере вполне поддавался его влиянию».

      Жена Аркадия Алексеевича Вера была дочерью выдающегося российского государственного деятеля, соратника Михаила Михайловича Сперанского графа Николая Семёновича Мордвинова (1754–1845), которого в определённом плане можно считать идейным предшественником Петра Аркадьевича в попытке реформирования империи. Во всяком случае, сам Пётр Аркадьевич хорошо знал о проектах мордвиновских реформ и, они явно наложили след (конечно, в применении к новой исторической обстановке) на его собственную стратегию преобразований.

      Мордвинов был одним из наиболее видных российских флотоводцев – он успешно командовал линейным кораблём «Георгий Победоносец», во время русско-турецкой войны 1787–1791 годов Лиманской флотилией, возглавлял осаду с моря, бомбардировку и штурм Очакова. Его легендарная личная храбрость поражала современников, и что показательно, проявлялась она не только в бою. Мордвинов был единственным членом Высшего уголовного суда, отказавшимся подписать смертный приговор руководителям мятежа на Сенатской площади, что явно потребовало не меньшего мужества, чем пребывание под турецкими ядрами.

      Также Николай Семёнович занимал видные административные должности на протяжении нескольких царствований – в том числе был председателем Черноморского адмиралтейского совета, членом Адмиралтейской

2

В переводе с латыни «безболезненный, нечувствительный к боли». – Авт.