Лестница героев. Марина Ясинская

авиолет. Черный.

      Девушка вздохнула. Авиолетов смертников становилось все больше и больше! Крылатый черный аппарат заложил крутой вираж и понесся вниз, к земле, совершенно очевидно метя в арсенал.

      Ника непроизвольно прижала ладонь к губам. Авиолетчик погибнет, но взрыв арсенала разрушит едва ли не весь сектор базы!

      К счастью, не одна только Ника просчитала, куда направлена смертельная атака черного авиолета; одна за другой рявкнули противолетные установки, и один из снарядов достал-таки юркий крылатый аппарат. Авиолет сначала накренился, а затем полетел вниз и рухнул на землю на самом краю обрыва, рядом с летным полем.

      Не раздумывая ни секунды, Ника припустила к сбитой машине, краем глаза отметив, что с другой стороны туда же бежит группа вооруженного конвоя. Если авиолетчик каким-то чудом выжил, его арестуют.

      Авиолетчик не выжил. До черного аппарата оставалась еще пара сотен футов, но сквозь стекло кабины девушка уже видела безвольно лежащее на приборной панели тело, и вывернутая под неестественным углом шея говорила сама за себя.

      Конвойные тоже это поняли и перешли с бега на шаг. Приблизившись к авиолету, откинули крышку кабины, выволокли тело, оттащили в сторону и быстро обыскали. Чувствуя себя немного неловко, Ника бестолково топталась рядом. Взгляд с любопытством прошелся по кабине, по приборной панели – и задержался на прикрепленной в углу фотограмме с изображением молодого мужчины с широкими черными бровями, в военной форме и с наградной звездой на груди. Нижний правый угол фотограммы пересекала черная полоса…

      Ника медленно отступила на пару шагов. Они считали, что авиолетчики-смертники – это холодные, бессердечные люди, готовые выполнить бесчеловечный приказ жестокого начальства, посылающего их на верную смерть. А оказывается, это совсем не так. Оказывается, они шли на смерть по личным причинам – хотели отомстить за гибель близких им людей. Кем приходился авиолетчику этот мужчина с наградой на кителе? Отцом? Старшим братом? Лучшим другом?

      В висках застучало, и девушка прижала к ним ладони, стараясь унять боль. Она помнила все летные бои, в которых принимала участие. Самым страшным был даже не первый бой. И не тот, где она потеряла «Грозу». Самым страшным было сражение с зепеллином Красного Барона, когда ее вел всепоглощающий страх за своего наставника. В том бою она рискнула собственной жизнью, лишь бы спасти Тристана!

      От пришедшего к ней осознания Ника застыла. Если каждую авионеру, каждого авиолетчика и каждого солдата будет вести вперед не просто чувство гражданского долга перед своей страной, а личные мотивы, такие, например, как месть за близкого человека, то эта и без того уже страшная война станет по-настоящему ужасной. Ведь тогда каждый ее участник будет готов, как авиолетчики-смертники, драться до последнего… До самого конца… И разве этому можно что-либо противопоставить?

* * *

      Сирион казался чужим из-за красно-черных флагов и военных патрулей на незнакомых мобилях с огромными