Новый год со спецэффектами. Валентина Андреева

машин практически не было. Почти все ехали прочь из Москвы. Легкий обмен взаимными колкостями дочери и сына иногда подкреплялся облегченными шлепками Алены по братику в доказательство того, что женщина всегда права. Дать сдачи Славка не мог – слишком трудно развернуться на переднем пассажирском сидениье. Шлепки следовали довольно часто, следом раздавался грозный глас Дмитрия Николаевича, призывающий обоих к порядку, и я невольно сбрасывала с себя дремоту. До тех пор, пока мы не свернули на узкую дорогу в лес.

      Вначале я ощутила какое-то смутное беспокойство. Было такое впечатление, что мы заблудились, но упрямо продолжаем двигаться вперед, слепо надеясь на правильность избранного пути. Потом пришла головная боль, а за ней открытие – косметичку, где наряду со средствами макияжа лежали таблетки, оставила дома. В порядке исключения из правил я даже вспомнила, где именно. На кухонном столе, когда второпях пыталась сунуть зарядное устройство для мобильника в сумку. Вместе с самим мобильником. Или без него? Решила не делиться своими сомнениями. Лишняя головная боль ни к чему.

      – Что ты ищешь?

      Голос мужа показался особенно ехидным. Из зеркала заднего вида требовательно таращилось на меня его всевидящее око. Другое таковым не являлось: вместе со второй половиной лица в зеркале не поместилось.

      – Так и знал, что-нибудь да забудешь! – не дождавшись ответа, вынес он свое заключение.

      – Жареного гуся! – ахнул Славка. – Теперь-то уж точно не нанюхаемся.

      – Ну дайте же кто-нибудь что-нибудь от головной боли! – жалея себя до невозможности, выдавила я и увидела в зеркале сразу два глаза мужа. Оба встревоженные.

      – Ириша, тебе плохо?

      Странный вопрос, учитывая, что ответ заранее написан на моей честной, искривленной страданием физиономии.

      – Алена, достань в аптечке анальгин и дай маме запить простой водой, без газа. Бутылка в сумке, которая разделяет ваше сиденье на две неравные части.

      Я не стала говорить, что анальгин мне практически не помогает. И правильно сделала. Вскоре боль понемногу отступила, затаившись своими остатками в засаде, и заявляла о себе только слабыми всплесками, зато на каждом подходящем для этих целей ухабе.

      Ощутимо начало темнеть. Лес по обеим сторонам дороги обрел некую жутковатость. Этакая застывшая темная масса на фоне синеющего безмолвия. И даже габаритные огни катившей впереди машины Кузнецовых казались чужими в этом мире зимнего молчания. Я закрыла глаза и вдруг явственно ощутила щемящую тоску по родному дому, пусть даже затопленному и тут же обезвоженному. Мысленно прошлась по кухне, погладила одиноких кошек, а на подходе к большой комнате вспомнила, что, покидая в суматохе сборов квартиру, оставила без исполнения Димкин наказ – закрыть в эту комнату дверь. Воображение безжалостно нарисовало картину полураспада искусственной новогодней елки, три дня назад старательно увешанной игрушками, конфетами и мандаринами