За стеклом (сборник). Наталья Нестерова

проводит вечера?

      – Со мной. Мы в шахматы режемся. Я, между прочим, обставляю его как миленького. Вчера такую сицилианскую…

      – Вчера ему звонила дочь, – перебила Лена, – и его не было дома, а потом, утром, он сказал ей, что был в спортзале.

      – Правильно. Сначала продул мне две партии, а потом отправился заниматься спортом. Он в секцию записался.

      – В какую?

      – В лыжную, – от балды ответил Гена.

      «Врать без пауз и сомнений», – выбрал он тактику.

      – Он в юности легкой атлетикой занимался, – задумчиво сказала Лена. – И до зимы еще далеко.

      – Поэтому они в спортзале и готовятся к зиме. Слушай, Ленка, не морочь себе голову, не забивай ее глупыми мыслями.

      «Обманывает он меня? – размышляла Лена. – Нет, похоже, что искренне говорит. А вдруг все-таки лукавит? Ну и я совру».

      – Гена, но ведь он сам мне сказал.

      – Что сказал?

      – Что он, что у него, ну ты понимаешь, появилась…

      – Лена, у тебя сигареты есть?

      – Не курю.

      – Мои в отделе остались. Подожди, я у вахтеров стрельну.

      Во время короткой передышки Гена еще раз утвердился в тактике: не признаваться ни при каких условиях. Если женщина любит, то ее можно убедить даже в галлюцинациях – тебе, мол, привиделось, что я с другой целуюсь. Исключение – визиты беременных медичек.

      – Это он придумал, Лена. Хотел тебя позлить. Я бы заметил, вместе ведь живем. Клянусь честью, никого у него нет.

      «Твоя честь понятие такое же растяжимое, как резинка в старых трусах, – думала Лена. – Тебе женщине соврать – что высморкаться».

      – А как Володя тебе объяснил, почему он ушел из дома?

      – С тобой поссорился.

      – Не ссорились мы! То есть сначала не ссорились. Гена, а может быть, у него временное увлечение? Покуролесит и опять вернется ко мне?

      – Конечно временное! – горячо поддержал Гена. – Он тебя страшно обожает! Сам удивляюсь! Натуральный мавр! Но, знаешь, в жизни мужчин бывают ситуации… – «Не туда меня несет», – подумал Гена, но остановиться не сумел. – …Такие ситуации, когда разум отступает, а инстинкты бушуют. Ешь ты каждый день манную кашу – что, селедки не захочется?

      – Да, – кивнула Лена, – я читала, и Алла говорит.

      – Вот видишь! Но это временно, как грипп.

      – У Володи сейчас грипп от манной каши?

      Не дожидаясь ответа, Лена пошла к выходу.

      «Я друга предал?» – испугался Гена и бросился догонять Лену.

      Его суетливое подбадривание, бегающий взгляд, судорожные клятвы в верности Володи только утвердили Лену в мысли, что в ее жизни случилась страшная трагедия.

      Она крепилась, позвонила Алле: срочно приезжай, умираю, концы отдаю. Но в голос расплакалась только дома.

      – Что я говорила? – торжествовала Алла, когда Лена между всхлипами поведала о своем горе.

      – Закон природы, – поддакивала Настя, которую не смогли выпроводить из комнаты. – И папа туда же. Может быть, это не плохо? Он доказал, что ему претит постоянство и бытовая рутина.

      – Что ты несешь? –