Тайна турецкого паши. Наталья Александрова

что с вами случилось?

      – На меня напала собака, – с трудом выговорила Ника. – Я упала, ушиблась… но все очень быстро зажило…

      – Ничто не проходит бесследно! – поучающим голосом проговорил доктор и поднял руку, как бы подкрепляя этот тезис. – От таких детских травм в душе остаются очень глубокие отметины!

      – Доктор! – вступил в разговор тот тип, который назвался Никиным мужем и который до сих пор молчал с обиженным видом. – У нее есть медицинские бумаги. Там все это описано.

      – Бумаги? Очень хорошо! – Толстяк потер руки. – Давайте мне ее бумаги!

      Мужчина вышел из комнаты и тут же вернулся с папкой. С той самой папкой, которую Сергей убедил взять с собой.

      Ты, сказал, уезжаешь надолго, когда еще вернешься в эту квартиру, все же на выходные не заедешь, далеко. Так и бери все нужное с собой – документы, диплом, карту медицинскую, мало ли, понадобится…

      Ника послушалась и теперь смотрела на этого самозванца с бессильным возмущением.

      Как он посмел рыться в ее вещах? И откуда он знает про ее подростковую травму? Только Сергей знал, потому что у жены от мужа ведь не может быть секретов…

      А этот… Она готова была взорваться, наговорить ему резкостей – но ее останавливало то, что в таком случае ее наверняка посчитают сумасшедшей.

      Толстяк взял папку, принялся листать ее содержимое, шурша страницами, время от времени цокая языком и покачивая головой. Наконец нашел какое-то место и прочитал громко, с выражением крайней озабоченности:

      – Посттравматический синдром… как же, как же… чего же вы хотите? Ничего удивительного!

      – Это серьезно? – почти хором проговорили липовый муж и сомнительная свекровь.

      – Достаточно серьезно…

      – Но можно что-то сделать?

      – Безнадежных случаев почти не бывает. Будем лечить… наука далеко продвинулась вперед!

      Нике казалось, что слова доктора обволакивают ее, опутывают, как липкая паутина опутывает беспомощную, одурманенную муху. Что чем дольше она его слушает, тем меньше уверена в собственной нормальности, в собственной адекватности. В душе ее проснулась воля к сопротивлению, она вскочила и воскликнула:

      – Да что вы такое несете? Что я, по-вашему, не узнаю собственного мужа? Кто вы такой, чтобы…

      – Деточка, не кипятитесь! – укоризненно проговорил доктор и схватил ее за руку. – Деточка, успокойтесь! Я помогу вам, непременно помогу! Главное – осознать свои проблемы, увидеть их, тогда с ними гораздо проще справиться!

      Ника перехватила взгляд, которым доктор обменялся с ее новоиспеченной свекровью – озабоченный, настороженный, заговорщицкий. Она попыталась вырвать у него свою руку, но его мягкие, пухлые руки оказались удивительно сильными.

      Свекровь куда-то вышла и тут же вернулась со стаканом в руках. Доктор взял у нее этот стакан, поднес к губам Ники и проворковал своим фальшиво-ласковым голосом:

      – Выпейте, деточка! Вам непременно полегчает!

      – Да не хочу я пить! – возмущенно проговорила Ника, но тепловатая