Тайна турецкого паши. Наталья Александрова

с ним ей не придется. Тогда тем более не нужно ей никакого наследства.

      – Нужно идти, – засуетилась свекровь, – если поторопитесь, то как раз успеете.

      Ника поглядела на нее внимательно.

      Уж очень деловито свекровь приняла новость о наследстве. Не стала удивляться, ахать, размахивать руками, вопрошать громко, откуда что взялось, не стала спрашивать, кто такой ее отец, где он жил и вообще, что Ника о нем знает… Ах да, Сережа, наверное, ей рассказывал, что Ника росла без отца. И тут вдруг отец проявился. Очень кстати, как раз вовремя прилетела она в Петербург.

      Она повертела конверт в руках. Помятый немножко, он все-таки провел какое-то время в кармане у этого самозванца.

      – Что смотришь? – вскинулся он. – Сказал же – не читал я письма! Не открывал!

      – Сергей… – предостерегающе сказала свекровь.

      И точно, зря он это сказал, потому что Ника уверилась, что письмо он наверняка вскрывал. Вот не было у нее доказательств, но точно знал он, что в письме!

      – Деточка, – снова залебезила свекровь, – поторопись, в официальное место опаздывать не стоит.

      Ника кивнула и засобиралась, решив, что подумает обо всем позже, а то и правда как бы не опоздать.

      – Где это – Казанская улица?

      – Сережа отвезет, – влезла свекровь, – он город хорошо знает.

      Ника отвернулась. Да, получается, что без этого типа ей не обойтись пока. Ну, хоть какая-то от него польза.

      В машине он сразу же включил радио, и Ника была этому рада – не нужно разговаривать. Она осторожно посматривала на него сбоку. Он ей ужасно не нравился. Ну, никак она не могла увлечься этим мужчиной. А свекровь называет его Сергеем, значит, она тоже играет свою игру. Что же с Никой случилось? В какую историю она влипла? И совершенно не с кем посоветоваться и не к кому обратиться. Значит, нужно быть осторожней. И хитрее.

      – Казанская, – сказал самозванец. – Вон контора нотариальная.

      Ника со спутником вошли в холл, точнее, в приемную. За столом сидела женщина лет сорока, худощавая брюнетка с узкими, плотно сжатыми губами, длинным носом и близко посаженными глазами. Видимо, секретарь нотариуса.

      Нике показалось, что она как-то странно взглянула на ее спутника – называть его Сергеем она по-прежнему не могла. Даже мысленно. Особенно мысленно.

      Брюнетка поспешно отвела глаза от мужчины, перевела взгляд на Нику и сухо проговорила:

      – Представьтесь, пожалуйста.

      Ника растерялась, и этот тип опередил ее:

      – Вероника Дмитриевна Ломакина.

      – Ломакина? – переспросила брюнетка, сверилась со своими записями и изобразила дежурную улыбку. – Но тут записана Соловьева, Вероника Дмитриевна Соловьева.

      – Я Ломакина по мужу. – Ника вынуждена была вмешаться, ей не хотелось, чтобы этот тип говорил за нее. – Вот документы.

      – Нодар Вахтангович вас примет. Обождите, пожалуйста.

      Ника села на диван, прикрыла глаза и приготовилась ждать.

      Прошло несколько минут, входная