Ведьма и князь. Симона Вилар

Мелкому же природному люду от того обидно.

      – Да будет вам, – отмахнулась Малфрида. – Люди на то и люди, чтобы о своих делах радеть, а не о ваших нуждах. Что, небось думали, погубите кого из смертных, и они вновь вспомнят о вас? Не выйдет. Сейчас, когда князь с дружиной на войну собирается и столько кораблей готово к отплытию, неужто смерть какого-нибудь неосторожного смерда или заблудившегося ребенка кого обеспокоит? Нет, до этого дела никому не будет.

      – Зато ты о людях заботишься, ну, словно Жива[53] ласковая, – угрюмо заметил омутный. – Если ты ведьма, отчего так любишь их?

      – Среди них обитаю, зла от них не видела, вот и забочусь, – беспечно улыбаясь и радуясь вновь обретенной связи с миром духов, ответила Малфрида. Даже откинулась на траву, позволив русалкам подползти ближе и играть ее косами, разглядывать желтые и зеленые бусины ожерелья.

      – Раз ты чародейка, то люди долго к тебе добры не будут, – сказал один из полевых и захрюкал утробно – засмеялся. – Ты к ним с добром, а они рано или поздно захотят тебя осиновым колом проткнуть, а то и пламенем болезненным опалить. Иначе с ведьмами люди не поступают. Зато, если оставишь глупых смертных да к нам подашься, – минет тебя лихо.

      В словах полевого была своя правда. Но Малфриде думать о том сейчас не хотелось. Да и чего ей опасаться, если она под защитой самого князя? И как вспомнила про Игоря, поняла, что нужно сделать.

      – О моей Доле или Недоле[54] – не вам гадать. Лучше слушайте, что велю.

      Она села, окинув их мерцающим взглядом желтых глаз с узкими и черными, как у хищной птицы, зрачками.

      – Вскорости многочисленные ладьи пойдут на полдень. И я буду на одной из них. Так уж сложилось. А как мне рассказывали, на Днепре пороги опасные имеются, там нередко корабли гинут. Вот вы, русалки, и помогите нам, поднимите воду, пусть корабли пройдут пороги безопасно.

      – А отчего это мы должны тебя слушаться, ведьма? – запальчиво спросила одна из русалок, подбоченясь. – Ты-то силой обладаешь, однако не для себя просишь. Так почему нам помогать людям по водам Днепра плыть?

      – Потому, что я вам наказала. А не послушаетесь – велю весь здешний берег солью посыпать или того хуже – омут ваш завалить глиной. Любо вам это будет?

      И засмеялась, видя, как на их бледных лицах отразился страх, как они застрекотали, замахали руками, а омутный даже заохал, хватаясь за голову. Но первый же и опомнился, спросил, шипя от люти:

      – Да кто ты такая, чтобы такое повелеть?

      – Я? Возлюбленная князя Игоря.

      Они словно и дышать перестали. Знали, что ведьма не посмеет им солгать, да и видели, что в себе уверена. Что же касается Игоря… Наслышаны были о нем: духи, живущие близ людей, любили подслушать, о чем те судачат, и знали об их делах.

      Но тут вмешался омутный:

      – Если ты женщина князя… Неужто ты и есть княгиня Ольга?

      Малфрида

53

Жива – богиня всего сущего у людей, богиня здоровья и сил.

54

Доля – добрая людская судьба; Недоля – злая.