Ученик Дракона. Владимир Валентинович Уваров

омов; на увитый плющом серый камень защитных укреплений; на остроконечные красные крыши сторожевых башен; на покрытые легкой дымкой горы, возвышающиеся над городом.

      На причале в ожидании парусника собралась разномастная и пестрая толпа. Кого тут только не было: мужчины и женщины, молодые и не очень; чинные горожане в дорогих одеяниях и ремесленники, одетые попроще; уличные торговцы фруктами и лоточники с разнообразной утварью. Тут были стражники и бродяги, рыбаки и носильщики, крестьяне с окрестных ферм и рудокопы из ближайших шахт.

      Казалось, весь Арьян вышел в это солнечное утро поглазеть на корабль, прибывший с материка. Одни хотели первыми узнать свежие новости, другие –немного подзаработать.

      Галеон под громким названием «Гроза морей» два раза в месяц степенно входил в гавань, стрелял из носовой пушки, салютуя городу, и долго швартовался. Затем, отсвистев боцманской дудкой, выбрасывал на камень портовой площади из своих необъятных недр разномастную толпу пассажиров – от скупых на слова ученых-магов в синих мантиях до закованных в кандалы каторжников.

      Так было и на этот раз. С грохотом опустился на камень пирса трап с борта галеона. Распахнулись дверцы в фальшборте и по сходням сразу же застучали сапоги и башмаки прибывших пассажиров. Первым на портовую площадь сошел военный в красном камзоле с золотым шитьем на обшлагах. За ним семенил начинающий полнеть оруженосец с походным сундучком. Встречала их целая свита чиновников, разодетых в желтые камзолы, и трое стражей в парадной форме.

      Следом за военными следовал торговец с супругой. Они одеты были богато, но безвкусно. Трое слуг протащили объемные сундуки.

      Едва доски трапа выпрямились от тяжести купеческих припасов, на сходни ступил молодой человек лет тридцати. Он был высок и худощав. Лоб скрывала кожаная шляпа, по плечам рассыпались светлые волосы. Одет он был в холщовую куртку и штаны с накладками на коленях. Широкий ремень и охотничий нож дополняли его наряд.

      Внешне молодой человек ничем не отличался от прибывающих время от времени на Арьян в поисках легкой наживы искателей приключений. Его цепкий взгляд глубоко посаженых темно-серых глаз только подчеркивал принадлежность их обладателя к разряду авантюристов.

      Последними на пирс сошли под крики охраны каторжники. От некомфортного пребывания на борту у них были серые лица. Они с наслаждением хватали открытыми ртами портовый воздух, наполненный запахами фруктов, разогретой на солнце смолы, пряных духов, гниющих морских водорослей, свежевыловленной рыбы, дыма от жаровен и коптилен.

      Каторжников построили в колонну и повели к рудному причалу, там под разгрузкой уже стояло несколько фелюг1. Из них портовые рабочие вытаскивали глухо заколоченные тяжелые ящики и грузили на повозки.

      Обратным рейсом «Гроза морей» повезет партию необогащенного люцидия, который с нетерпением ждут плавильщики Бореи. Это светоносный металл используют в качестве присадки для особой стали, которая идет на клинки и доспехи армии короля Родана, сдерживающего все усиливающийся напор дравидов.

      Все было как всегда. Ярко светило утреннее солнце. Гудел, словно растревоженный пчелиный улей, собравшийся народ. Шумело море. Зазывно кричали торговцы. Какие-то подозрительные личности с неестественно серьезно-равнодушными физиономиями временами шныряли в толпе. Бряцали оружием блюстители порядка… И все же что-то было не так. Что-то тревожное чувствовалось в окружающем воздухе, словно какая-то опасность нависла над городом и островом. Она не была явно выраженной, но незримо присутствовала и находила свое выражение в резком и раздражительном тоне горожан.

      Скорее почувствовав, чем уловив краем глаза движение возле кармана своих холщовых штанов, где лежал кошелек, наполовину наполненный звонкой монетой, молодой человек среагировал моментально. Его рука, до этого поправлявшая шляпу, с быстротой, не свойственной простому обывателю, опустилась вниз и крепко сжала цепкими пальцами другую руку, норовившую незаметно проникнуть в вожделенный карман.

      Скосив глаза в сторону и вниз, молодой человек увидел мужчину в одежде ремесленника, присевшего на корточки не столько от боли, сколько от неожиданности. Рот его был приоткрыт, глаза, в небесной синеве которых боролись недоумение и испуг, были вытаращены.

      Молодой человек ухмыльнулся и слегка повел из стороны в сторону головой, давая понять сидящему у ног мужчине, что не одобряет поступок. При этом взгляд его цепких темно-серых глаз вдруг вспыхнул неестественной глубиной и сразу же потух. Потеряв всякий интерес к сидящему на камне площади воришке, молодой человек с холодным безразличием оттолкнул его руку в сторону и зашагал дальше.

      Мужчина некоторое время очумело сидел на брусчатке, пока нарочитый хохот подростков не заставил его ретироваться с места происшествия и слиться с толпой. Никто не понял, что произошло. И даже всесильные стражи порядка ничего не заметили.

      Подойдя к лавке, где на столах были выложены фрукты, молодой человек выбрал две спелые груши и, протянув хозяину серебряный этрувий, спросил:

      – Не подскажет ли уважаемый

1

Фелюга (фелука) – небольшое морское и прибрежное гребное и парусное торговое судно, по конструкции близкое к галере. Она имела от 10 до 16 весел и латинский парус. Нос и корма фелюги были заострены и не имели характерного штевня галеры. На фелюге было две мачты: грот-мачта, стоявшая вертикально посредине судна, и передняя фок-мачта, находившаяся очень близко к носу и наклоненная вперед. Короткий бушприт помогал снизу поддерживать галс передней реи.