Оружие тотального возмездия. Александр Тамоников

не останется… Может, навестить их?

      – Не надо. Пусть устраиваются, отдыхают. В 20.40 совещание, тогда и пообщаетесь. А пока разойтись по номерам. Отдыхать. К французам, да и ко всем иностранцам, до совещания носа не казать.

      – Понятно!

      – А раз понятно, Юра, командуй группой и следи за дисциплиной. Я к начальнику медицинской службы.

      – Насчет зомбирования?

      – И насчет этого тоже.

      Седов прошел в медицинский пункт. Цейман предложил майору присесть на кушетку, сам устроился напротив за столом.

      – И о чем таком одновременно служебном и личном вы хотели переговорить со мной, Марк Генрихович? – спросил Валерий.

      Цейман замялся.

      – Скорее попросить, Валерий Николаевич…

      – О чем? И давайте без дамских ужимок. Что хотели?

      – Понимаете, Валерий Николаевич, я полгода назад развелся с женой…

      – Ну и что? Я тоже развелся в свое время. И не вижу в этом ничего предосудительного.

      – Это так, но видите ли, я развелся с Мирой из-за того, что полюбил другую женщину.

      – Стандартный повод. Чего вы от меня-то хотите?

      – Выслушать, не перебивая.

      – Ну, хорошо, говорите. Только, пожалуйста, покороче.

      – Да, конечно… Так вот, я развелся с женой из-за того, что полюбил другую женщину. Эта женщина вам знакома.

      – Даже так? И кто же она?

      – Медицинская сестра, прапорщик Муравьева.

      – Вика? – удивился Седов.

      – Да, Виктория Дмитриевна Муравьева. Не скажу, что и она испытывает ко мне такие же чувства, что я к ней, но постепенно между нами установились достаточно теплые отношения. Близкими их не назовешь, потому что близости как таковой не было. Однако всему свое время.

      – Да, как говорится, вода камень точит.

      – Ну не совсем так, но в принципе верно. И до вчерашнего вечера все у нас шло гладко.

      – Что же произошло вчера вечером?

      – Ваш офицер, старший лейтенант Грачев, вчера пришел в санчасть. И они с Викой ушли к озеру.

      – Вот что… – улыбнулся Седов. – Грач увел у вас девушку, так?

      – Надеюсь, не так, но если он и дальше будет продолжать ухаживания, то это может привести к печальным последствиям.

      – Для кого?

      – Для меня, для Вики… Вы здесь люди временные. Пробудете несколько дней – и на войну. А нам с Викой оставаться. Но какими могут быть дальше наши отношения, если ваш старший лейтенант вскружит голову Виктории? Как говорится, поматросит и бросит… Как мне после этого жить с ней?

      Седов поднялся и, не спрашивая разрешения медика, прикурил сигарету, используя под пепельницу банку из-под какой-то мази.

      – Но вы же сами, Марк Генрихович, говорили, что не исключаете, что Муравьева не испытывает к вам ответных чувств. Она свободная женщина и вправе делать, что пожелает, в том числе и выбирать себе мужчин.

      – Но я же ради нее развелся с женой!..

      – А Виктория об этом знает?

      – Знает.

      – Она поощряла ваш развод?

      – Нет.