Эпоха Пятизонья. Михаил Белозеров

докладывать генералу?

      – Нет ничего, – пожал плечами гражданский. – Ни естественных пустот, ни искусственных полостей. Здание старой постройки, здесь на три метра одни камни, а потом – земля.

      – Значит, ушли другим путем, – весело и ехидно резюмировал капитан, и мучительно-трагическая складка у него между бровей стала еще глубже.

      Глаза у него были если не мертвыми, то по крайней мере полумертвыми точно.

      – Значит, ушли, – согласился гражданский. – Они сейчас такой хабар таскают с юго́в, с которым запросто можно пройти даже сквозь гранит.

      – Ну и прошли бы сквозь больничные стены. Чего они сюда поперлись? – хитро прищурился капитан.

      Лицо его не сулило ничего хорошего.

      – Откуда я знаю? – нервно ответил гражданский. – Наше дело наука.

      – Чему вас только в ваших академиях учат? – насмешливо спросил капитан, не обращая внимания на то, что гражданский сердится.

      Он посмотрел на стену там, где стоял шкаф, подумал немного.

      – Тому и учат, – ответил гражданский. – Я, между прочим, кандидат технических наук.

      – А мне хоть папа Карло! Где беглецы? Где?! А-а-а… молчишь! То-то и оно!

      Кандидат наук продолжал сматывать кабели, ему молча помогали двое других. Он был похож на капитана, только чуть помоложе, но, судя по всему, водку любил не меньше. Косте было одновременно интересно и страшно, он еще не до конца уверовал в чудодейственный хабар Бараско. А вдруг это просто гипноз?

      – А зубило у вас есть или отбойный молоток? – Капитан повеселел от собственной шутки, хотя его крупное жеваное лицо больше выражало свирепость, чем сознание долга. – Что-то я не доверяю вашей науке.

      – Лом в коридоре, – ответил одни из помощников гражданского.

      Капитан метнулся в коридор и вернулся с ломом в руках.

      – А ну-ка… разойдись… – капитан снял бушлат, фуражку, часы с руки и, поплевав на ладони, молодецки размахнулся и ударил ломом в стену – как раз напротив носа Кости.

      Костя отшатнулся и зажмурился, решив, что лом пробил стену. Однако ничего не случилось. В нише ничего не произошло. Даже не было слышно звука удара.

      С наружной же стороны полетели искры. Лом отозвался жалобным стоном и едва не выскочил из жилистых рук капитана. Гражданские с укоризной посмотрели на него. «Не доверяет, – читалось в его взоре. – А еще полиция…»

      – Товарищ капитан… – предложил розовощекий сержант, – может, я?..

      – Отойди, сосунок! – азартно выкрикнул капитан. – У Жилина еще есть порох! А ты как думал?!

      – Я не думал… – виновато потупился сержант.

      – Оно и видно. А ну-ка!..

      С этими словами капитан для очистки совести ударил в стену еще три раза. Но, кроме штукатурки и острых камушков, которые, как пули, разлетались во все стороны, ничего не отбил.

      – Ладно, – удовлетворенно произнес капитан, запыхавшись. Он часто моргал и тряс головой. Складка между бровей у него разгладилась. Лицо стало почти счастливым. – Завязывайте. Вот теперь