Своими глазами (сборник). Михаил Веллер

людей.

      – Я чувствую в тебе удачу. Боги любят тебя.

      В кармане своих кожаных штанов Харальд машинально нащупывает палочку и вытаскивает – это его давешний белый жребий. Смотрит на него в свете костра и прячет обратно…

      Монастырь

      22. Драккар под красным квадратным парусом в сером бескрайнем море.

      23. На палубе один из викингов, правя бруском лезвие меча и пробуя его пальцем, говорит другому:

      – В монастырях много золота и серебра.

      – А воинов нет совсем, – отвечает тот мечтательно.

      24. С шипением и треском днища по гальке драккар врезается в берег. Парус падает. Расхватывая висящие по бортам щиты – круглые, деревянные, раскрашенные – викинги сыпятся на берег.

      25. Каменный монастырь – смесь церкви с небольшой крепостью – стоит на холме. Ворота поспешно закрываются.

      Викинги, сверкая оружием, набегают с ревом.

      Стрелы со стуком втыкаются в сходящиеся створки ворот, окованные железными полосами. Пронзенные, падают один и второй монахи, не успевшие закрыть их. Нападающие массой наваливаются на ворота, растворяют, текут во двор.

      Падают под ударами монахи в черных рясах.

      Нападающие сдирают оклады с икон, вытряхивают Святые Дары из дароносицы, разворачивают на просмотр и суют за пазухи изукрашенные парадные облачения.

      В погребе вышибают днища из винных бочонков и пьют.

      Пылает кровля.

      26. Ярл и Харальд в башне, на винтовой лестнице перед запертой дверцой в часовню.

      Ярл бьет раз и еще секирой, дверь разваливается.

      Высокий седой старец с посохом, настоятель, пытается остановить их проклинающим жестом.

      От сотрясения разбившего дверь удара еще колеблется лампада на краю полочки под иконой – и падает на каменный пол, масло из нее растекается.

      Ярл делает шаг вперед и взмахивает секирой, чтоб раскроить череп настоятелю – но пяткой поскальзывается на разлившемся масле и падает навзничь, цепляясь за высокий порог сзади – и затылком на крутые каменные ступени. Безвольно съезжает вниз и замирает – красная лужица расходится под затылком.

      Харальд смотрит ошеломленно.

      – Всемогущ Господь! – торжествующе каркает старец, осознав происшедшее, и вздымает руку. – Кто осилит волю его?

      Харальд осторожно переступает через масляную лужу и взмахом меча сбивает кресты и иконы со стен.

      – Я, – отвечает он.

      И в этот миг на старце вспыхивает снизу одежда – загорается на полу масло из упавших лампад.

      Харальд оглядывается на лежащего внизу лестницы ярла и говорит горящему все обширнее старцу:

      – Он уже в пути к Одину. Ступай и ты к своему богу.

      Вынимает из его руки посох, выходит и закрывает на посох, вдев его в наружные петли по бокам дверцы, эту разбитую дверцу, оставляя старца в огне.

      В набалдашнике посоха рдеет крупный рубин. Харальд выковыривает его мечом и зажимает в мертвую ладонь ярла:

      – Это не цена за мою жизнь… но возьми.

      И выходит из загорающейся башни.

      27. Вечерний пир на берегу. Догорающий