Кей&Джема. Лена Сокол

всем любила порядок. Да, многие считали ее занудой, но она не обращала на это внимания. Контроль над своей жизнью, пусть даже в мелочах, дарил ей ощущение спокойствия.

      – Я подумаю! – хихикнул кто-то.

      Джема подняла голову – Ксюша вслед за Стасом вошла в аудиторию.

      – Доброе утро! – с трудом оторвавшись от парня, поздоровалась она с Ириной Александровной, преподавателем высшей математики.

      Подойдя к их с Джемой столу, Ксения торопливо и хаотично раскидала по столу тетрадки, ручки, карандаши. Затем достала телефон, спрятала его меж страниц методического пособия, нагнулась, поправила гольфы, выпрямилась. Потом подмигнула Стасу, идущему на свое место, показала язык Лине, рассмеялась и только после этого повернулась к следившей за этой вознёй подруге.

      – Ты чего? – Ее физиономия вытянулась.

      Джема даже не предполагала, что у нее на лице написаны все ее чувства: она внезапно осознала, что они с Ксюшей совершенно разные. Подруге было с ней неинтересно. Джема не могла дать ей того, что могли дать Лина или Стас: веселье, безбашенность, драйв. Она ведь даже разговоры о парнях поддерживала через силу.

      А это значило, что если Ксюша всё еще ее терпела, то, скорее всего, только из-за учебы… Или из-за дружбы их отцов?

      – А ты? – спросила она у нее.

      – А у меня всё прекрасно. – Ксюша многозначительно подвигала бровями.

      – Потому что ты теперь со Стасом?

      Та пожала плечами.

      – Ну мы… ну типа вместе, да.

      – Типа или вместе? – аккуратно уточнила Джема.

      Улыбка сползла с лица Ксюши.

      – Мы вроде как двигаемся в этом направлении.

      – Понятно, – кивнула она.

      – Блин, Джема! – Ксения толкнула ее локтем. – Не начинай, а! Ты прямо голос моей совести! Только у меня всё налаживается, только мне хочется расслабиться, как ты начинаешь занудствовать, напоминая, что вокруг меня творится совершеннейшее дерьмо!

      – Ладно, молчу. – Джема повернулась к доске.

      В груди клокотала обида. Темная ночь, незнакомец, липкий страх, состояние шока, пропажа кулона, ужасающее граффити на стене их дома – всё закружилось перед глазами дикой каруселью. Как ей справиться с этим в одиночку, если даже рассказать некому?

      – Хорошо, хорошо, прости. – Ксюша подергала ее за рукав. – Посмотри на меня. Скажи уж. Скажи, что хотела. Мне без твоих нравоучений уже даже как-то не по себе. Дже-е-ем! Дже-е-емка…

      – Рукав оторвешь! – Девушка посмотрела на нее с укором. На глаза навернулись слезы.

      – Джем, а что случилось-то? – нахмурилась Ксюша.

      – Ничего. – Та опустила взгляд и уставилась в тетрадку.

      Внезапно она вспомнила, как тот парень перепрыгивал через высокий забор, чтобы скрыться во тьме. Как бы подруга отреагировала, узнав о ее легкомыслии? Припомнила бы ей все ее нравоучения и пожурила бы? Наверное. Доверие – главный принцип дружбы, разве нет?

      – Да говори, говори уже!

      Ксюша бросила взгляд на преподавателя.