Когда ночи мало. Венди Маркус

что мои шансы на счастье растут, друзья мои.

      Черт. Парень, с которым она училась в школе. Его лицо было так разбито, что она его не сразу узнала.

      – Ваш пульс в порядке. – Эли открыла футляр термометра. – Положите это под язык.

      – Есть вещи получше, которые я могу делать языком.

      Он высунул вышеупомянутую часть тела и медленно облизал губы. Его друзья захихикали.

      – Как только вы покинете реанимацию, вы сможете делать все, что угодно, – разрешила Эли. – Но прямо сейчас я должна измерить вам температуру.

      Парень улыбнулся и взял в рот термометр.

      Эли воспользовалась задержкой, чтобы вписать в карту его пульс и прочитала его имя. Роберт Брэйлор. О нет.

      Бобби Брэйлор. «ББ».

      Прозвучал сигнал. Молчание Бобби закончилось.

      – Эли, стоящая перед вами, – моя любимая болельщица, – заявил он. – Она любит быструю езду. Разве это не так, Сливочный Сырок?

      Сливочный Сырок. Так называл ее Бобби в старших классах. Потому что ее бедра так легко раздвигались. Когда она была глупой девочкой-подростком, она находила это забавным. Став взрослой, она поняла, что означало это постыдное прозвище для девочки, которая так отчаянно желала нежности и любви, что пыталась найти их в объятиях мальчишек. Обычно полуодетая, на заднем сиденье автомобиля, в лесу или если везло, то в кровати, когда никого из взрослых не было дома.

      Сначала Эли подумала выйти из комнаты и попросить кого-нибудь из коллег заняться Бобби. Но она была профессионалом, умевшим обращаться с любыми пациентами, поэтому проигнорировала его грубый комментарий и продолжила осмотр. Чем быстрее она закончит, тем быстрее сможет уйти, не пренебрегая своими обязанностями.

      Вытащив манжету прибора для измерения давления из металлической корзины на стене, она просунула в нее предплечье Бобби.

      – После того как измерю вам давление, я позову доктора Паджета. Вероятно, он захочет сделать рентген.

      Эли надувала рукав, со страхом думая о том, как Бобби встретится с Джаредом и они вдвоем будут обсуждать ее. Сто восемьдесят на семьдесят четыре. Эли сняла манжету и положила обратно в корзину. За те несколько секунд, которые понадобились ей, чтобы подойти к краю каталки, Бобби встал, схватил ее за руку и навалился на нее всем телом.

      – У меня в другом месте давление, которое нужно уменьшить, прежде чем ты уйдешь.

      Эли вывернулась. Они были одни – посетители ушли, закрыв за собой дверь комнаты.

      – Перестань, Бобби.

      – Да ну же, Эли. – Его рука пробежала от ее живота к грудной клетке и сильно сжала ее грудь. – Ради добрых старых времен.

      – Нет. – Она пыталась оттолкнуть его, но он повернул ее лицом к себе, прижал спиной к стене и сам притиснулся к ней всем телом, так что ей стало трудно дышать. Эли пыталась вырваться. И не могла. Алкоголь не повлиял на его силу. Когда он так вырос? Ее досада сменилась страхом.

      – Я знаю, что я был твоим любимчиком, – сказал Бобби.

      И все потому, подумала Эли, что десять лет назад