Дивизион: Умножающий печаль. Райский сад дьявола (сборник). Георгий Вайнер

из моих рук, пошла в подвал. У дверей обернулась и спросила хозяйку:

      – Зинаида Васильевна, а где фонарь? Там свет не горит.

      – У меня есть фонарь, – сказал я, обернулся к Зиночке Зибровой и посоветовал: – Ты лучше к Толику иди. А то он соскучится и уедет вместе со мной.

      А сам догнал Лору, схватил за руку и потащил по лестнице вниз.

      – А фонарь? – испуганно спрашивала Лора.

      – Да есть фонарь, есть, – уверил я ее. – Свет зачем тебе? Я тебе все покажу…

      Спустились в подвал, а там – густая осязаемая чернота, как в бочке с варом.

      – Темно, – неуверенно сказала Лора.

      Я прижал ее к себе и целовал ее долго и радостно.

      – Нехорошо, Зинаида Васильевна очень рассердится. Давайте найдем студень и пойдем наверх.

      – А где студень? – со смехом спрашивал я, потому что меня как-то очень смешило, что мы будем носить студень. Я уже был пьяный. Я ходил по темному подвалу, и куда бы я ни ступил, передо мной оказывалась Лора.

      – Фонарь нужен, – сказала она робко.

      Я достал зажигалку и стал чиркать. Студня нигде не было видно.

      – Студень! Холодец из Зинкиной морды! Ты куда девался? – орал я.

      Зажигалка выпала из руки, погасла. Тогда я притянул к себе Лору и стал ее быстро раздевать. Она вяло сопротивлялась:

      – Сейчас придет Зинаида Васильевна… Такой скандал будет!..

      Я прислонил ее к чему-то твердому и запустил свои хищные цепкие грабки под юбку. Я всю ее видел в черноте, я обонял ее и осязал, как разобранное пополам яблоко. Я был весь – в ней, как счастливый, беззаботный червячок в сердцевине райского яблока.

      Лора блаженно вскрикивала и бормотала:

      – Ой, нехорошо, нас там все ждут!

      А я, корыстный червяк-подселенец, блаженно сопел и деловито успокаивал:

      – Ничего, дождутся… Дождутся они своего студня…

      Не было тьмы, подвального запаха пыли, духоты, а только свежий нежный запах зеленых лесных яблок. Что-то гремело под ногами, чавкало и хлюпало, мы топтались на чем-то податливо-мягком.

      А потом я отпал от нее, и в подвале вдруг вспыхнул электрический свет – это, видимо, Зинулька, зловещая зануда, решила меня выкурить-высветить из подвала. Я огляделся и увидел, что стою в огромном жестяном блюде – противне со студнем. Весь этот студень от страсти я истоптал в тяжелый бульон, и брызги его вперемешку с лохмотьями мяса заплескали и облепили мои шикарные брюки до пояса. Наверное, слон, кончив соитие, заливает себя и подругу таким количеством густой комковатой мясистой спермы с ломтиками лимона.

      Я озабоченно спросил:

      – Лора, ты не знаешь – студень был говяжий или свиной?

      – Говяжий. А что?

      – Слава Богу! Я боялся, чтобы ты не забеременела от меня свиньей.

      Лора стала нервно смеяться:

      – Ты им хочешь подать студень на своих штанах?

      – Убьют! Они, гости наверху, – люди страшные. Нам с этим деликатесом появляться там нельзя. Пошли отсюда через боковую дверь.

      Она испугалась, удивилась, обрадовалась:

      – Куда?

      – Ко мне. Будем жить в моей машине.