Испытание воли. Чарлз Тодд

это не существовало…

      Он прочистил горло.

      – Есть еще кое-что, сэр, хотя я не знаю, насколько это важно. Вам, конечно, говорили об этом в Лондоне?

      Сержант уставился на Ратлиджа, ожидая признания, что тот все знает и что ему незачем вдаваться в подробности, но увидел только нетерпение на лице инспектора, свернувшего салфетку и аккуратно положившего ее рядом с тарелкой.

      – Возможный свидетель, сэр. Он заявляет, что видел полковника в понедельник утром. – Нет, инспектор ничего не знал. Трудно поверить, но по какой-то причине ему об этом не сказали. – В переулке, который разделяет поле Семи Братьев и фруктовый сад. И он видел капитана Уилтона, стоящего рядом с лошадью, держа ее за повод, и разговаривающего с полковником, который качал головой, как если бы ему не нравилось услышанное. Должно быть, это было около половины восьмого, может, без четверти восемь. Потом капитан шагнул назад с красным лицом, а полковник уехал, оставив его стоять там, сжав кулаки.

      Ратлидж молча выругал Лондон за бестолковость. Он снова достал записную книжку и резко осведомился:

      – Насколько далеко это место от того, где полковника нашли мертвым? И почему вы не упоминали об этом свидетеле раньше?

      Сержант покраснел.

      – Что касается расстояния, сэр, то это милях в двух к востоку по лугу, – сухо отозвался он. – И я был уверен, что вас уведомили об этом в Лондоне. Понимаете, проблема в том, что свидетель ненадежен. Он был пьян. В эти дни с ним такое часто бывает.

      – Даже закоренелый пьяница может говорить правду. – Ратлидж добавил еще одну строку и поднял взгляд. – Мы не можем игнорировать его слова только на этом основании.

      – Нет, сэр. Но здесь не только это. Он… ну, он контуженный, часто не знает, где находится, думает, что все еще на фронте, слышит голоса и тому подобное. Струсил на Сомме и с тех пор словно сам не свой. Отсутствие моральной стойкости – вот что это такое. Стыдно, если такой прекрасный человек, как капитан, попадет под подозрение на основании слов жалкого труса вроде Дэниела Хикема, не так ли, сэр?

      Значит, Лондон, точнее, Боулс промолчал…

      Где-то далеко, за водоворотом собственных мыслей, Ратлидж слышал дикий смех Хэмиша.

      Глава 2

      Не поняв напряженного выражения лица Ратлиджа, сержант Дейвис сочувственно кивнул:

      – Знаю, это нелегко проглотить. Вы были на войне? Мой младший брат воевал на Балканах, потерял обе руки и принял это как мужчина. В Томми нет ни капли слабости. – Говоря это, сержант словно отвлекал себя от того, что должен сказать. – Конечно, сначала мы не знали о Хикеме – я просто наткнулся на него тем же утром, спящего под деревом в переулке. Когда я попытался разбудить его и отправить домой, он поклялся, что трезв как стеклышко, и посоветовал мне спросить полковника или капитана, которые поручатся за него. Я подумал, что он имеет в виду вообще.

      Чашка выпала из его пальцев, звякнула о сахарницу и едва не опрокинула кувшин со сливками. Дейвис поймал ее, вернул на блюдце и продолжал, стараясь скрыть