Ведьмино наследство. Кирилл Кащеев

в свой прототип. Разглядеть выражение множества изменчивых лиц было невозможно, но Таньке показалось, что «ВедьмаТанька» недоумевает.

      – Завершения… – настойчивые, как щупальца голодного осьминога, руки потянулись к девчонке.

      Танька заметалась в замкнутом кругу, подныривая под ищущие ее ладони:

      – Отстань! Уйди!

      – Я… прогоняю… я?

      – Тебя прогонишь, как же! – заорала Танька.

      Шарящие пальцы коснулись ее и, по-паучьи цепляясь за одежду, поползли к лицу. Танька попыталась стряхнуть их, вырваться, но всё новые и новые руки касались ее…

      – Не трогай меня! – Танька забилась в их хватке. Калейдоскоп ее собственных образов завертелся перед глазами.

      – Я… не обижу… я! – синхронно шевеля губами, прошептали фигуры.

      – Уже обидела! – всхлипывая от ужаса, выкрикнула Танька. – Кто меня в компьютер затянул?! Отпусти, дура!

      Ползущие по ней пальцы замерли.

      – Я… боится… я, – растерянно и словно бы разочарованно протянула «ВедьмаТанька». – Я… не верю… я! – И уже рассерженно: – Я – дура!

      Одним махом, как складывается гармошка, все ее облики вновь слились в один.

      Путь перед Танькой был открыт. Держащие ее руки исчезли.

      Цифровая копия стояла к девчонке спиной. Танька видела только затылок, украшенный хвостом светлых волос – такую прическу она сама носила два года назад.

      «ВедьмаТанька» обернулась через плечо и коротко скомандовала:

      – Escape.

      Программа приказывала бежать, причем приказывала по-английски. Бежать по-английски? Это, в смысле, не прощаясь?

      – Escape! – снова выкрикнула «ВедьмаТанька». Для убедительности программа взмахнула ладонью, будто гнала девчонку прочь.

      И тут Танька почувствовала… Впервые в этом лишенном ощущений мире она почувствовала под руками нечто материальное – привычный холод пластика. Девчонка опустила глаза. В руках она держала клавиатуру, ту самую клавиатуру отцовского компьютера, за которую пыталась уцепиться, когда ее всасывало внутрь монитора. Большой палец лежал точно на клавише «Escape».

      – Ты… меня… отпускаешь? – точно как программа, тяжело, с паузами, выдавила Танька.

      – Я… меня… – Не оборачиваясь, программа кивнула.

      Танька отступила на шаг, другой. Почти уверенная, что это всего лишь злая шутка, что программа вот-вот кинется за ней, требуя завершения, Танька еще раз покосилась на свою цифровую копию. И замерла.

      Сейчас «ВедьмеТаньке» было не больше пяти лет. Она сидела на корточках, обхватив колени руками и уткнувшись в них лицом. Точно как в детстве сидела сама Танька, когда у нее случались самые большие и ужасные неприятности вроде сброшенного со стола папиного магнитофона.

      – Я… – с трудом разлепив губы, шепнула Танька. И тут увидела, что плечи ее маленькой цифровой копии отчаянно вздрагивают. От плача.

      Не раздумывая, Танька отшвырнула прочь клавиатуру. В два прыжка подскочила