Любовь мексиканского сыщика. Наталья Александрова

переспросил Ашот весьма недоверчиво. – Ну, если работу, тогда конечно…

      – А что тут случилось? – спросила я самым легкомысленным тоном. – Кража канцелярских принадлежностей в особо крупном размере?

      – Если бы! – вздохнул Бахчинян. – Убийство тут случилось, Вася-джан! Девушку убили, почти твоего возраста! Вчера вечером…

      – Надо же! – ахнула я. – Какой кошмар! Ни за что не пойду сюда работать, если здесь сотрудников убивают!

      Бахчинян вошел в триста десятую комнату, и я ненавязчиво проскользнула за ним. Один из милицейских сотрудников подозрительно взглянул на меня, но, увидев, что я дружески разговариваю с Ашотом, отвернулся.

      Войдя в комнату, я быстро огляделась.

      Трупа уже не было, наверное, убитую уже увезли в милицейский морг. Но на полу возле стола был обведен мелом силуэт. Белые линии бесстрастно обрисовывали контуры безжизненного тела. От этой картины у меня невольно перехватило горло.

      – А как ее убили, Ашотик? – спросила я Бахчиняна севшим от волнения голосом.

      – Зарезали, Вася-джан! – ответил он горестно. – Точнее, закололи. Ножницами.

      Он невольно бросил взгляд на офисный стол, где рядом с компьютером стояла ярко-оранжевая подставка-органайзер, из которой торчали ручки и карандаши. Там же было пустое место – наверняка именно оттуда убийца взял орудие преступления.

      Ашот посмотрел на меня подозрительно и спросил:

      – А ты вообще-то почему интересуешься?

      – Да просто так, – заюлила я. – Такое дело, убийство… не каждый день случается…

      – А у вас с Куликовым случайно нет тут какого-то особого интереса? – Бахчинян поглядел на меня очень внимательно, и я тут же вспомнила, что, несмотря на то что он легкий, веселый человек, общительный и приветливый со всеми, он обладает еще светлой головой, цепким взглядом и острой наблюдательностью.

      Дядя Вася его очень хвалит и называет толковым оперативником.

      – Да какой у нас может быть интерес? – Я вылупила глаза, чтобы казаться глупее, чем есть.

      – Известно какой! – Он уже смотрел на меня с большим подозрением. – Ты смотри, Вася-джан, мы с тобой, конечно, друзья, но если ты знаешь что-то об этом деле, что неизвестно милиции, – лучше прямо сейчас расскажи! Сама знаешь, что бывает за сокрытие улик и препятствие следствию!

      Я уже начала судорожно прикидывать, что бы такое ему сказать, чтобы не наболтать лишнего, но тут, на мое счастье, его отвлекли:

      – Ашот Тигранович, взгляните-ка, что я нашел!

      Молодой парень в черной кожаной куртке протягивал Ашоту фотографию. Держал он ее за уголок двумя пальцами, хотя и был в резиновых перчатках. Молодец, старается не смазать отпечатки пальцев! Ведь там могут быть и отпечатки убийцы.

      Я вытянула шею и через плечо Бахчиняна посмотрела на фотографию.

      И поняла, что на ней наверняка есть не только отпечатки пальцев убийцы. Еще там есть мои отпечатки. Потому что это была одна из тех фотографий, которые я накануне печатала по дяди Васиному